Себастьян Фитцек - Ночь вне закона

– Где моя дочь?

Мужчина захихикал еще громче. То, что Бен в любой момент грозил обварить его, выплеснув в лицо содержимое ковша, казалось, мало его беспокоило.

– Где Джул? Что ты с ней сделал?

– Подожди. Ты еще не выполнил свое задание, Бен, – ответил мужчина.

Только он произнес это, как Бен услышал треск. Потом удар. Звон стекла. Когда он сделал шаг в сторону, чтобы выглянуть в зал, увидел, как безликая масса лезет через разбитые стеклянные двери в ресторан.

Бен снова обернулся к мужчине на полу, но там его уже не было! Он лишь увидел, как парень скрылся за металлическим стеллажом, видимо, там, где находилась задняя дверь.

Бен не слышал, как она открылась.

Не слышал, как снова захлопнулась.

Он слышал только крики:

– Ночь вне закона!

– Ловите их!

– Вон этот педофил!

– День расплаты!

Большинство слов и кричалок были непонятны, потому что лишь немногие из ворвавшихся внутрь выдавали что-то разборчивое и осмысленное.

Почти все орали, как на рок-концерте. Или на футбольном матче в фан-зоне.

«Добро пожаловать на игру 1 ЧМ «Садизм против Беньямина Рюмана». Актуальный счет 120 к 1».

Бен увидел полиэтиленовые мешки на головах, фехтовальные маски, мотоциклетные шлемы и открытые лица.

Хулиганы, охотники и жаждущие сенсаций двигались, словно в замедленной съемке, как и жир, капающий с его ковша на пол.

Но это мозг Бена замедлял все происходящее, в действительности все происходило намного быстрее.

С момента, когда толпа решила разбить стекла, и до того, как сбила Арецу с ног, Бен успел сделать только один вдох.

Еще один вдох – и он уже лежал на полу. Под градом ударов и пинков. Ударов и пинков.

Пока все вокруг не стало красным, и он больше не слышал смеха, ора, визга и крика.

Даже своего собственного.

«Нам нужно поговорить, папа! Срочно!

Мне кажется, ты в опасности!»

Звук хрустящих костей. Шум в оглохших ушах. Потом все потемнело. Но чернота длилась недолго, ее сменила картинка, которая причинила еще более сильные мучения, чем могли вызвать удары, пинки, порезы или даже выстрелы.

Бен увидел разломанное инвалидное кресло, спицы которого были как будто специально погнуты в форме восьмерки. Эти и все последующие воспоминания Бен воспринимал через мутный ржаво-красный фильтр, как будто открыл глаза в кровавом облаке под водой.

При этом он всего лишь потерял сознание, когда волна насилия, обрушившаяся на него вместе с неистовствующей толпой ночных охотников, достигла своего апогея.

«Вот, значит, как умирают ненужные люди», – думал Бен.

Неудачники, как он, с болью обменивают тело на самое страшное воспоминание в жизни.

Может, это преддверие ада?

Необходимость еще раз пережить самое жуткое событие в жизни?

Бен заметил, что кровь во рту уже не имела такого интенсивного металлического вкуса. Что его опухший язык больше не упирался в расшатанные передние зубы. Давление, которое одновременно ощущалось в глазах и за глазницами, ослабло, и Бену больше не казалось, что с каждым вдохом его сломанное ребро все глубже и глубже впивается в легкое.

Зато его внутренние часы были переведены назад: с летнего на безысходное время.

Вдруг оказалось, что он лежит не на полу кухни, под ударами кулаков и сапог, которые, как взбесившиеся, били в цель.

Он снова сидел в своем временном жилище – квартире Тобиаса. Еще раз переживал самую страшную из всех ночей. На засаленном диване в гостиной перед телевизором.

Сейчас, в состоянии близком к клинической смерти, Бен вспомнил, как несколько недель назад уже терял контроль над собой. В день четвертой годовщины аварии, в которой Джул стала инвалидом.

Ежегодная пьянка, которая в этом году выпала на субботу.

В прошлом, куда он сейчас вернулся, в квартире Тобиаса было около полуночи.

Вообще-то Бен собирался пойти с коллегами из музыкальной группы в клуб, просто чтобы отвлечься и не думать о Джул, несчастном случае, ее ногах и своей вине. Но потом он совершил ошибку – заглянул в холодильник в поисках чего-нибудь съестного.

Колбаса, вчерашние равиоли, сыр или хотя бы шоколадка? Ничего подобного. Зато его молила бутылка вина.

«Открой меня. Я есть забвение!» – кричала она ему с боковой полки. Глоток за глотком – и Бен пришел в себя на диване, сидя с заплаканными глазами перед телевизором.

«– …И вот перед нами уже опасный интернет-феномен».

Бен только что переключился с сексуально-спортивных клипов на одном из сотен каналов, которые были доступны со спутниковой тарелкой Тобиаса, и голос ведущего прозвучал так громко и четко, словно он стоял рядом с диваном.