Ричард Хайнс - Хамелеон

Ремини достал сотовый телефон, набрал номер, прислонился к колонне у входа в здание банка и стал ждать.

— Привет, куколка, — сказал он, когда ему ответили.

— Привет, Джимми, — Фиона вздохнула.

На заднем плане были слышны звуки редакционного зала.

— У тебя есть для меня еще одна сенсация?

— Пока что нет, дорогуша. Мне нужна кое-какая информация.

— Вот как!

— Джон Филлипс. Тебе известно, где он сейчас?

— Раз уж об этом зашла речь, известно. Но если я тебе это скажу, то попрошу кое-что взамен.

— Ты передо мной в долгу, забыла? Начнем с того, что это ведь я выложил тебе на блюдечке этого Филлипса. Впрочем, если тебе нужен я сам, только скажи слово, и я сразу же приеду.

— Нет, Джимми, между нами все кончено. Я встретила другого человека.

— И что с того? Какое это имеет отношение к делам?

— Послушай, я не хочу это обсуждать. Поступим как профессионалы. Это всегда получалось у нас лучше, чем быть любовниками.

— Пусть будет по-твоему. Просто скажи мне, где Филлипс.

— Значит, договорились?

— Договорились.

«Будь что будет», — подумала тем временем Фиона.

— Филлипс только что уехал на похороны своего брата.

— И куда же это?

— К своим родителям. В городок под названием Мансфилд. Это в Австралии, кажется, недалеко от Мельбурна.

Это было именно то, что хотел знать Ремини.

— Спасибо, куколка. Ты мне очень помогла. Я перед тобой в долгу.

— Не забывай об этом, Джимми. Договор дороже денег. Если ничего не имеешь против, то скажи, зачем тебе нужен этот Филлипс?

— Котик, ты ведь знаешь, что спрашивать бесполезно. Пока.

Мансфилд, штат Виктория, Австралия

В течение следующего дня в дом съезжались остальные члены семьи. Джон был рад встрече с сестрами. Соскучившись по физическому труду, он помогал отцу и Брайану, жениху Элейн, с работой на ферме. Женщины суетились вокруг матери, готовясь к похоронам и поминкам. Алиса и Элейн были очень близки в детстве, но затем их жизненные пути разошлись, и вот теперь они снова были вместе.

Алиса в отличие от младшей сестры быстро освоилась в интернате. Жизнь в большом городе захватила ее. Она скоро рассталась со своими сельскими привычками, мечтая встретить мужа, с которым можно было бы остаться здесь. Поэтому не было ничего удивительного в том, что вскоре она вышла замуж за Фреда, подающего надежды молодого банкира из состоятельной мельбурнской семьи. Похоже, Алиса была полностью довольна своими двумя детьми, красивым загородным домом, зимними каникулами на горнолыжных склонах и отпуском на пляжах Квинсленда летом.

Элейн, напротив, стремилась к простой жизни на ферме, мечтая лишь о счастливой, здоровой и крепкой семье с родственным по духу человеком. Судя по всему, все это она нашла в Брайане.

Джон особенно внимательно присматривался к Элквисту и замечал, как заботливо тот относился к Элейн и к ферме. Этот открытый и дружелюбный парень искренне стремился стать частью семьи, которую Джон покинул ради денег и наслаждений. В его присутствии Джон начинал чувствовать себя неуютно, и вовсе не потому, что тот ему не нравился. Наоборот, он видел в Брайане такого человека, каким должен был бы стать сам. Это его мучило, однако вернуть прошлое было нельзя.

В день похорон солнце встало рано, безоблачное небо окрасилось яркой синевой. Однако это впечатление было обманчивым, поскольку с севера, со стороны заснеженного пика Стерлинг, высочайшей вершины штата Виктория, дул холодный зимний ветер. Рядом возвышалась гора Баллер, центр зимних видов спорта штата. Джон часто вспоминал ту замечательную пору, когда они вместе с Дэвидом катались на лыжах по снежным склонам Баллера. От фермы туда было всего чуть больше часа езды на машине, однако сейчас ему казалось, что это где-то совсем в другом мире.

Джон молча стоял на кладбище, глядя на старое здание церкви, сложенное из блоков песчаника. Гроб с телом его брата медленно опускался в свежевырытую могилу. Он был усыпан белыми лилиями, которые в Австралии называют рождественскими. Это были любимые цветы Дэвида. Они напоминали ему о счастливых праздниках детства всюду, где он находил их во время своих путешествий.

Джон чувствовал себя полумертвым, физически и эмоционально истощенным. Мать всхлипывала, крепко вцепившись ему в руку. С другой стороны рядом с ней стоял отец. Как и Джон, он не пролил ни слезинки и был полностью сосредоточен на том, чтобы поддержать свою убитую горем жену. Джон же думал о том, как бы продержаться, не упасть в обморок до конца похорон. Чувство вины и ответственности было невыносимым.