Джеймс Холл - Под покровом дня

— Не ори на меня, — сказал Милберн, пытаясь придать своему голосу оттенок угрозы. — Да ты должен ползать передо мной на коленях и просить прощения. Я точно потеряю этот чертов глаз. Наполовину ослепну — и все ради чего? Чтобы ты мог изобразить какую-то киношную сцену, потешить свое самолюбие?

Ирвин отставил от себя стакан, чтобы как следует врезать ему по яйцам, но Милберн отшатнулся и выглядел таким жалким, пытаясь хоть как-то прикрыться на этом клетчатом диване, в своей розовой рубашке-поло и белых штанах, похожий на толстую некрасивую девочку, с тонкими прядями волос и безвольным белым лицом, что Ирвин пожалел его. Хотя этот козел заслуживал удара, хотя бы потому, что все время ныл.

— Я знаю, ты это еще оценишь, Милберн. Представь, ты входишь и спрашиваешь доктора, можно ли тебе носить черную повязку. Крутой чувак, пиратская повязка на глазу. Ты ноешь, но на самом деле тебе это нравится. Это первое настоящее происшествие за всю твою жалкую жизнь, с тех пор как я выбил из тебя дурь в подготовительной школе.

— Слушай, — сказал Милберн. — Это была простая операция. Мы должны были выйти в море, шлепнуть старушку, утопить тело и убраться оттуда. Мы спокойно сели, все просчитали, все согласовали. Все было продумано до мелочей, как если бы мы написали это на бумаге. И вот мы выходим в море, и ты снова начинаешь выделываться и менять правила игры. В чем дело?

Я стою и не верю своим ушам, думаю — может, у тебя крыша поехала или что-то вроде этого? Просто как Джек Николсон в этом кино, где он отправляется за своей женой и ребенком в гостиницу.

— «Сияние».

— Да. Вот именно. Прямо как в этом фильме. На мгновенье мне показалось, что я должен пристрелить тебя, убить вселившегося в тебя беса. Господи, ты был как одержимый.

В ответ на это Ирв бросил на Милберна тяжелый взгляд.

— Как-как ты сказал, пристрелить, слабоумный ублюдок?

— Я просто хочу сказать… — Милберн заерзал на диване. — Конечно, я ничего такого бы не сделал. Дьявол, конечно, нет. Но ты вел себя как ненормальный.

— Ты чертовски прав, я ненормальный. Если бы я был нормальным, я бы уже давно свернул тебе шею за твои слова.

— Как будто это был не ты. Как будто… Я не знаю. Это страшно. Ты не способен действовать по плану.

— Опять этот план, гребаный план. — Ирвин протянул руку и задвинул шторы. Для пущего эффекта. Чтобы напугать этого идиота. — Это как пьеса. — Он уже почти не сердился. Даже почувствовал некоторое облегчение от того, что Милберн поделился с ним своими мыслями об убийстве. Когда в один прекрасный день Ирв решит его прикончить, подкинуть работу гробовщикам, это все упростит.

— Вот так пьеса, — сказал Милберн. — В последнем акте ты к чертовой матери убиваешь всех зрителей. И для кого ты играл эту пьесу? Если для меня, то мне эта грандиозная постановка просто противна. И никаких аплодисментов от меня не жди. Все равно не дождешься. Да и Оскара тебе присуждать не за что. Ты должен был делать все так, как мы договаривались. Не надо никакой самодеятельности.

Милберн сам рыл себе яму. Ирвин наслаждался этим. Ему нравился этот разговор. Все равно, что беседовать с мертвецом. И ему нравилось, что Милберн сам себя топит. Когда-нибудь это так все облегчит. Он не будет испытывать никакого раскаяния.

— Да мне плевать на тебя. Если бы мне нужно было заставить тебя аплодировать, я бы засунул ствол в твою задницу.

— Так для кого? Для кого был весь этот спектакль? Для этой старухи? Это все было для нее? Да уж, она была просто поражена. Приятель, ты произвел на нее большое впечатление, она просто обалдела от этого представления.

— Ты съезжаешь с катушек.

— Послушайте-ка мистера Психическое Здоровье.

— Я — артист, — сказал Ирвин, не обращая ни капли внимания на колкости Милберна. В конце концов Милберн уже надоел ему до чертиков. — Артист читает сценарий и улучшает его своей игрой. Творить нужно ради самого творчества. Если ты играешь для аудитории, ты мертвец. Этим ты только демонстрируешь свою глупость. Если ты артист, это просто прет из тебя, как будто ты просто служишь проводником искусства. Я не планирую то или это. Все происходит спонтанно, но эта спонтанность подчинена определенным правилам. Это заранее обдуманная спонтанность. В духе дзен-буддизма.

— Ну, вот, я ж и говорю — одержимый.

— Вот поэтому-то ты и вылетел из колледжа.

— Черта с два. — Милберн поднялся с дивана, морщась от напряжения и почесывая край своей повязки. Я вылетел из-за этих паршивых наркотиков, которыми мы приторговывали. Так же как и ты.