Виктор Пронин - Ошибка в объекте

— Послушайте,— сказал Демин.— Вчера вечером вас видели у дома отца. Через некоторое время там начался пожар. Когда его погасили, внутри оказались пострадавшие. В том числе ваш отец.

— Вон как вы повернули,— Михаил покачался из стороны в сторону, словно раздумывая, о чем лучше промолчать, где большие неприятности его поджидают, и наконец решился.— Пришел он ко мне вчера на работу. С бутылкой. Выпили.

— Вдвоем?

— Нет, Свирин подоспел, нюх у него прямо-таки собачий!

— И никто не помешал?

— У нас?! Хорошо, что начальство не застало, а то пришлось бы поделиться.

Демин не первый раз сталкивался с положением, когда поступки, слова, даже убеждения человека определяются количеством выпитого. Бутылками отмечают время, расплачиваются за долги, за услуги. Случается, от количества выставленных бутылок зависит твое продвижение по службе. Стакан водки — и слабеют родственные связи, теряют силу семейные привязанности, и нет человека роднее собутыльника… если он через минуту не превратится в первого врага. Что-то сдвинулось в нашем сознании, уж коли пьянство становится не причиной, а следствием убогости существования. Вряд ли борьба с пьянством может быть сведена к борьбе против выпивки, хотя именно к этому сводятся и сверхстрогие ограничительные меры, и сверхвысокие цены, и общественное осуждение. Дело не в этом. Не найдет человек водки, будет зубную пасту на хлеб намазывать, перегонять смазочные масла, жевать таинственные корнеплоды. И все для того, чтобы ощутить некую взволнованность, интерес к жизни, почувствовать собственную значительность, чтобы растревожиться обидой или восторгом, ощутить в себе силы и желание общаться с людьми, поскольку без выпивки ничего этого у него нет…

— Что же было дальше? — спросил Демин.

— А что, захмелел батя, и мы со Свириным отвели его. Так я и оказался в доме-то. Привели и остались, не возвращаться же на работу. Неожиданно козырный день получился… Побыл я с ними до вечера и ушел.

— Кто оставался?

— Отец… Свирин тоже остался. Еще эти, Дергачевы, квартиранты. Да, чуть не забыл — Зинка Борисихина. Но за ней пришел муж со своим отцом, и они увели ее. Больно захмелела баба.

— Что же вы все там делали?

— Ну, как… Выпивали.

— Разговоры интересные были?

— Да какие разговоры! — Жигунов махнул рукой с таким возмущением, будто его заподозрили в чем-то постыдном.— Батя не мог до конца сидеть, завалился, Борисихина тоже рухнула… Дергачевы держались, они ребята крепкие… Кто еще… Свирин — тот молчал. Чокался исправно, а на большее силы не хватало, выключался потихоньку время от времени.

— А Борисихина — кто это?

— Местная красотка на черный день.— Жигунов усмехнулся, ему, видимо, приятно было, что о ком-то он может говорить с пренебрежением.— Пришел ее муж… Спрашивает, не здесь ли Зинка. Отвечаем, что нет… Нельзя выдавать, ведь вместе пили… Но он не поверил, прошел в дом и нашел Зинку.

— Кто еще был?

— Еще? И еще был,— Жигунов замер, остановившимся взглядом уставившись в стену, словно пытаясь собрать, восстановить в сознании чей-то расплывающийся образ.— Точно. Вспомнил. Парень один… Высокий такой, молодой… Вот он тоже оставался, когда я уходил,— добавил Жигунов несколько растерянно.

— Вы его видели первый раз?

— Да, никогда раньше не встречал.

— К кому он приходил?

— Пил со всеми, а к кому…

— По поведению человека даже в такой удалой компании можно определить, с кем этот человек, к кому пришел, с кем собирается уйти… Он пришел к вашему отцу?

— К отцу? — Жигунов задумался, опять покачался на стуле из стороны в сторону.— Нет. Это точно. К Дергачевым он пришел. Даже не к обоим, а именно к Анатолию.— Михаил даже обрадовался, что смог ответить на вопрос следователя.

«А чему, собственно, он радуется? — подумал Демин.— Тому ли, что смог ответить на вопрос, который казался ему ловушкой, или тому, что отец остается в стороне? Какой он ни есть, а отец, и, конечно же, Михаилу хочется видеть его чище, без скверны случайных знакомств». Демина все сильнее охватывало чувство, что такой человек, как Михаил, вряд ли пойдет на преступление, уж больно все у него просто — ни сильных желаний, ни тщеславия, даже злости какой-то настоящей нет. Единственное, чего ему сейчас хочется, это выпить стаканчик, другой…

— Ладно, Жигунов. Вас только что возили в больницу. Вы всех опознали?

— Всех… Только Дергачев-то не в больнице… Он в… морге. А в больнице его жена, отец и Свирин, о котором я вам говорил. Он в ремонтно-строительном управлении работает, тихий мужичок такой… Жена ушла, дети тоже того… Без должного уважения к нему относятся.