Павел Любецкий - Со дна и до самого края

— И что же ты хочешь в подарок, если он будет таким дешёвым? — задался вопросом Саша, сидя в самолёте вновь рядом с молодыми.

— Не сейчас, — попросил Дима. Вопросы о подарке уже выводили его из себя. — Ты специально начинаешь?

— Нет, — как ни в чём не бывало, ответил он. — У меня фантазия на грани самоубийства.

— Быть такого не может, — не смогла промолчать Надя. — Я, конечно, тоже против сюрпризов, к которым мой хрупкий организм может быть не подготовлен, но всё же, белые трусики Димы и голый торс меня впечатлили, — засмеялась она, смутив жениха. — Кстати, в интернете были снимки того выступления. Это было сильно. Мой малыш получился изысканно аппетитным.

— Ну, хватит, — простонал Дима, закрыв глаза, почувствовав взгляд стюардессы, строившей ему глазки. — Мы можем об этом забыть? Это всё твоя вина, — обвинил его спортсмен, ткнув пальцем.

— Я не заставлял, — оправдался он, получив удовольствие от происходившего. — Ты мог отказаться, но вышел же. Или я ошибаюсь?

Надя хлопнула по ладони Саши в знак согласия, что ещё сильнее смутило молодого человека.

— Приедем в Питер, и ты не вспомнишь об этом. Оставим всё здесь. Идёт?

— Давай, — не сразу согласился Саша. — Но, что тогда делать с видео, которое я снимал?

— Видео? — изумился он. — Где оно? Давай его сюда. Живо! — потребовал он, пытаясь влезть в карманы Саши, но там ничего не было.

— Оно в багаже. Я отдам его при одном условии.

— Что за условие?

— Ты позволишь мне организовать мальчишник.

— Что? — вскрикнул Дима, на что обратило внимание половина первого класса самолёта. — Нет, ни за что.

— Значит, Антон, по — твоему, сделает это лучше?

— Вы оба погубите меня. Я до свадьбы не доживу, это уж точно. Надя, сделай что-нибудь! — попросил он, но девушка сделала вид, что ничего не слышала. — Предательница.

— Будем считать, что я этого не слышала, — скорчила гримасу она, подмигнув Саше.

— Ладно. Твоя взяла.

— Отлично! — вскрикнул юноша ещё громче, чем прежде это сделал Дима. — У меня уже множество идей. Одна из них точно должна понравиться.

— Сначала скажи, где видео? — не сводил с него глаз Дима, протянув руку.

— А его нет.

— Как это нет?

— Я пошутил, но ты уже согласился сделать меня организатором. Ты ведь не заберёшь свои слова обратно?

— Ну, ты и…

— Так — так — так, — вновь вмешалась Надя. — Осторожнее, здесь всё — таки люди.

— Они по-русски не поймут, — заверил Дима, приготовившись прикончить Сашу как можно быстрее. — Занудик, — вспомнил он прозвище, которым назвал Сашу ещё в отеле.

— Ох, я тебе это ещё припомню и парк развлечений, о котором я говорил, станет твоим ночным кошмаром. Неделю буду держать тебя там и заставлять кататься на всём, что там есть, пока не стошнит.

— Как страшно! — для вида вздрогнул он.

— Вот и посмотрим! — отвернулся к окну Саша, будто обидевшись, раздумывая над тем, как подшутить над Димой. Вскоре, им придётся на какое-то время разъехаться по разным местам, поэтому, эти последние дни нужно провести с пользой, ведь неясно, когда появится подобный случай.

— Простите, что отвлекаю, — спустя несколько минут спокойствия, подошла стюардесса. — Скажите, это вы?

Она поднесла к лицу спортсмена телефон, на котором было изображение милого ангела — любви, с трогательной и необходимой всем женщинам надписью на груди. Увидев это, Дима растерялся, но, когда он сказал «да», спокойствию пришёл конец. Все работницы самолёта желали получить автограф и поговорить, даже не обращая на сидевшую рядом невесту никакого внимания.

— Теперь уже мне это не по душе, — сквозь зубы процедила Надя, наблюдая за этим курятником и смущённого до кончиков покрасневших ушей «петуха»…

Несколько недель Дима провёл с семьёй в Сосновом бору. Он набрался сил, которых и так было предостаточно, вновь занялся любимой Ауди, по которой, как, оказалось, скучал ненамного меньше. Первый тренер Арфенов Юрий Борисович помог с реабилитацией, делал всё, чтобы не загнать молодого человека, позволив ему больше отдыхать, запретив чересчур изнурявшие нагрузки, полюбившиеся Димой, в каком бы состоянии не находился. Не прошло и месяца, как он вновь приступил к тренировкам, уехав в Антхольц, где занимался с командой восемнадцать дней. Встретившие его биатлонисты поздравили с предстоявшей свадьбой, но больше всего, они налетели с расспросами о том, как он смог вновь напялить на себя костюм, точь-в-точь похожий на тот, в котором танцевал на одном из вечеров. Устав от всего, Дима уклонялся от ответов, но Антону досталась хорошая взбучка за то, что проболтался Саше и превратил жизнь в череду встреч с поклонниками по всему миру, видевших не только фотографии, но и запись того злополучного выступления. Но в основном, всё прошло удачно. После Италии его забрали на военные сборы по линии «Динамо», несмотря на то, что первый тренер был против. Он хотел дать Диме время на отдых от соревнований, хотя бы полгода, но его не послушали. Врачи в один голос твердили о минимум двух месяцах ожидания для уточнения и поставки нового диагноза, но парень не дождался и побежал без него. После, начался кубок России в Красноярске, где он пробежал всего одну дистанцию, но результат не был уместен, и Дима просто постарался об этом забыть, стараясь себя не накручивать, ведь после операции требовалось время. К тому же, он единственный, кому исключительно позволили прооперироваться и потом вернуться обратно в команду. Одно это говорило, что всё ещё впереди и всё получится. Так и произошло на чемпионате в Уват. Впервые после операции, в тяжелой борьбе с Иваном Мерезовым в спринте, Дима занял второе место, уступив тому всего тридесятые секунды с одинаковой стрельбой без забега на штрафные круги. Это стало чудом для всех, кто не верил в парня. С двумя операциями, сложными последствиями, он смог выбраться на вершины биатлонного олимпа, хоть и только в юниорских состязаниях, но это стало прорывом.