Майкл Коннелли - Свинцовый вердикт (сокращ.)

— Но ведь вы надели на него наручники, разве нет?

Харбер поколебался вторично. Он не понимал, к чему я клоню.

— Мистер Эллиот добровольно согласился, чтобы на него надели наручники. Мы объяснили, что не арестовываем его, но так будет лучше и для его, и для нашей безопасности, пока мы будем обыскивать дом.

— Его руки были скованы сзади или спереди?

— Сзади, таковы правила.

— Я знаю, в полиции вы служите не так давно, и все же как часто вам случалось надевать наручники на человека, который еще не был официально арестован?

— Иногда это случается. Я не помню, сколько раз мы так делали.

— Ну хорошо, согласно показаниям вашего напарника и вашим собственным, мистер Эллиот трижды заявил вам, что не несет ответственности за совершенные в том доме убийства. Правильно?

— Правильно.

— Он говорил это, когда вы были внутри дома или снаружи?

— Внутри, когда мы поднимались в спальню.

— То есть получается, что он сделал предположительно ничем не спровоцированные заявления о своей невиновности, когда руки его были скованы за спиной, а вы и ваш напарник держали оружие на изготовку. Так?

Третье колебание.

— Да, наверное, так.

— Ладно, и что же произошло после того, как вы и ваш напарник убедились, что в доме никого нет?

— Мы вывели мистера Эллиота наружу, опечатали дом, позвонили детективам и сообщили об убийствах.

— Хорошо. Теперь скажите, помощник Харбер, вы сняли с мистера Эллиота наручники? Ведь он же не был арестован.

— Нет, сэр. Правила запрещают сажать подозреваемого на заднее сиденье служебной машины, если на нем нет наручников.

— Ладно, и сколько же времени провел он на заднем сиденье вашей машины?

— Полчаса примерно, пока не приехали детективы из убойного отдела.

— А что произошло, когда приехали детективы?

— Сначала они осмотрели дом. Потом вышли и забрали у нас задержанного, мистера Эллиота. Я имею в виду, забрали его из машины.

— То есть к этому времени он уже был задержанным?

— Нет. Я оговорился. Он добровольно согласился дожидаться детективов.

— Вы хотите сказать, что он добровольно согласился посидеть в наручниках на заднем сиденье полицейской машины?

— Да.

— Так когда же наконец с мистера Эллиота сняли наручники?

— Когда детективы вывели его из машины.

— Хорошо. — Я кивнул, сделав вид, что уже закончил, перелистал несколько страниц своего блокнота. — Да, и последнее. Согласно регистрационному журналу диспетчера, первый звонок на девять-один-один поступил в час ноль пять. Девятнадцать минут спустя мистеру Эллиоту пришлось позвонить туда еще раз, и через четыре минуты после этого к нему приехали вы и ваш напарник. — Я поднял взгляд на Харбера. — Помощник, почему вам потребовалось столько времени, чтобы отреагировать на приоритетный, по всей видимости, вызов?

— Участок Малибу очень велик. Нам пришлось пересекать горы, потому что мы ездили по другому вызову.

— А разве поблизости от дома не было другой патрульной машины?

— Мы с напарником ездим в машине «альфа». Отвечать на приоритетные вызовы — это наша задача, и мы приняли этот вызов, как только он поступил.

— Хорошо, помощник. Больше у меня вопросов нет.

Судья объявил послеполуденный перерыв. Едва присяжные покинули зал, я услышал, как кто-то шепотом окликает меня по имени. Я обернулся и увидел Лорну, которая указывала пальцем в конец зала. Там, в заднем ряду, сидели Хэйли и ее мать. Дочь помахала мне рукой, и я улыбнулся в ответ.

Мы встретились в коридоре возле зала суда. Хэйли обняла меня, повергнув этим в полное смятение. Я отыскал пустующую деревянную скамью, мы присели. Я спросил:

— Давно вы здесь? Я вас не заметил.

— К сожалению, недавно, — ответила Мэгги. — Последним уроком у нее была физкультура, вот я и решила забрать ее из школы пораньше. Но большую часть твоего перекрестного допроса мы видели.

Я перевел взгляд с Мэгги на сидевшую между нами дочь. Она очень походила на мать: темные волосы и глаза, кожа, которая сохраняла загар чуть ли не до середины зимы.

— Что скажешь, Хэй?

— Мм, мне было очень интересно. Ты задал ему столько вопросов. Он выглядел так, точно того и гляди взорвется.

— Не беспокойся, он это переживет.

Я взглянул поверх ее головы на свою бывшую жену и благодарно кивнул ей. Она смогла на время забыть все, за что была зла на меня, и подумать прежде всего о нашей дочери.

— Тебе придется вернуться туда? — спросила Хэйли.