Александр Варго - Нечто

– Виктор, все замечательно, – Кеша заморгал глазами, как крот на солнце. – Лом сдали, жесть тоже.

Витек отправил Кешу с Джеки Чаном в магазин, а сам принялся раскладывать улов.

– У нас, как в старину. Кто не работает, тот говно, – сказал он, вытаскивая из пакета пластиковую бутылку «Буратино», недоеденную курицу-гриль, половину апельсина и зачерствевшие куски черного хлеба.

– Кажется, кто не работает, тот не ест, – поправил его Рост, но Витек только отмахнулся.

Вслед за черным хлебом на свет появилась банка шпрот, два полувыдавленных пакетика майонеза и пакет сухариков «Емеля». Мешок Джеки Чана оказался богаче – в нем нашлась початая бутылка водки, три соленых огурца (один был надкусан), крупная головка чеснока, упаковка селедки и несколько пакетов с сухарями.

– Небось, по дороге водку жрали, а? – грозно спросил Витек, тыкая грязным пальцем в бутылку, которую вытащил Джеки Чан. Лицо Кеши тут же приняло отсутствующее выражение, типа «я тут ни при чем», а Джеки Чан стал похож на мопса, которому под нос сунули протухшую еду.

– Моя упасть. Путулка – кап-кап, – сказал он, не моргнув глазом.

– Хорош п…деть-то, – проворчал Витек. – Кап-кап, понимаешь… Че я, по твоей сытой роже не вижу, што ль? У тебя с усов до сих пор кап-кап… А огурец у тебя тоже «упасть»?

– Огурец, однако…

– Ладно, хрен с вами… А ты чего стоишь? – обратился он к Росту. – Иди, ищи, на чем дрыхнуть будешь. Или тебя с Черномырдиным положить, на консервные банки?

– Какой, в задницу, Черномырдин? – устало спросил он.

Витек молча ткнул пальцем в котенка, который старательно вылизывал очередную банку из-под кильки.

– Почему Черномырдин? Почему не Гайдар или Ельцин?

– Потому что у него морда черная, – снисходительно ответил Витек.

Пока Даша и Витек «собирали» на стол, он побрел на свалку. Искать постельное белье для ночлега.

Увидев своего ангела, Юра напрочь забыл о всяких акциях. Он крепко обнял ее и стоял, что-то ласково нашептывая ей на ушко.

Они приготовили ужин и вместе сели в гостиной смотреть какое-то кино. Юра почти не следил за сюжетом. Он испытывал ни с чем не сравнимое блаженство, ощущая тепло, исходящее от своего крошечного котенка. Рядом сидел Кляксич, он уже освоился с новым положением и приноровился ходить на трех лапах. Уютный, теплый летний вечер, изумительный ужин и прекрасный ангел рядом – разве это не счастье?

«Нет, – заскрипел внутри знакомый голос. – Завтра твои руки снова будут по локоть… по плечи в крови… а потом ты будешь ими обнимать и гладить эту девчонку… ты слышишь?.. ты слышишь…»

Перед сном они приняли ванну, Алиса насыпала какую-то специальную соль, отчего вода быстро покрылась слоем ароматной воздушной пены. Они дурашливо брызгались, смеясь, после чего Юра бережно обернул ангела махровым полотенцем. В нем она стала похожа на гнома.

– Так не хочется уходить, но придется, – сказала Алиса. – Не хочу Инну одну оставлять. И Сэм…

– Так давай это исправим. У вас есть хорошие соседи? – спросил он, и Алиса поняла, что он не отпустит ее ни при каких обстоятельствах.

Через несколько минут все было улажено, Алиса договорилась с Аней из 38-й квартиры, подругой сестры, и Инна с нескрываемой радостью помчалась в гости.

После Юра пошел промывать Кляксичу швы, а Алиса направилась в спальню. Проходя мимо комода, она нечаянно задела лежащую на нем газету, и та упала на пол. Под газетой что-то лежало. Алиса пошла было дальше, но это что-то приковало ее внимание и заставило остановиться. Это оказались кожаные перчатки, из очень толстой кожи. Все бы ничего, просто кожаные перчатки, если бы не одно «но» – они были покрыты металлическими шипами. Острыми шипами. Алиса осторожно протянула руку, чтобы потрогать их, но тут же отдернула назад, будто коснулась раскаленного утюга. От этих страшных перчаток веяло какой-то жуткой, неземной силой. Они словно жили своей собственной жизнью, дышали и пульсировали, как только что вырванное сердце. Они ухмылялись, обещая беду.

Алиса спросила о них, когда они уже укладывались спать.

– Это подарок. Ребята на тренировке прикололись, – ни на секунду не задумываясь, сказал Юра. Про себя он чертыхнулся; еще одна подобная непростительная халатность – и все полетит к чертям. – Они декоративные, а шипы из пластика.

Алиса промолчала. Она отлично видела, что шипы на этих мрачных перчатках были настоящие и уж меньше всего походили на декорацию.

– Скоро будет твое платье готово, – сказал он, желая побыстрее сменить тему. – Ты станешь самая красивая из всех невест за все время… пока существовало человечество.