Александр Молчанов - Писатель

Продукты Лупоглазый покупал в магазине, всегда одно и то же – рис, гречка, суп в пакетах. Иногда фрукты. Никогда – спиртное или чай. Пил он родниковую воду, которую набирал в пластиковую бутылку. Он пил ровно два литра воды в день.

Когда в поселке открыли церковь, он стал ходить на все службы. Стоял всегда в одном месте – у стены, в тени.

Лупоглазый подчинил свой ежедневный распорядок одной-единственной задаче – сохранению тела в нерушимом состоянии. Он как бы погрузился в сон наяву. Лупоглазый забальзамировал, законсервировал свою жизнь, убрав из нее все возможные потрясения и сильные эмоции, наполнив ее простыми и предсказуемыми событиями.

Он собирался прожить так пятнадцать лет, после чего приступить к следующему этапу плана.

Однако плану его не суждено было осуществиться. И удар был нанесен с той стороны, откуда он меньше всего мог его ожидать.

С крыши редакции открывался отличный вид на город. Справа рынок, внизу рыночная площадь. Слева, там, где раньше была автостоянка, теперь были ряды торговых палаток. За дорогой облупившиеся стены Волоковецкого кремля, свечка колокольни и приземистая фигура Софийского собора. По легенде, Иван Грозный хотел сделать Волоковец столицей, но передумал после того, как в только что построенном соборе на него с потолка упал кусок штукатурки. А дальше река и за ней – утопающее в зелени Заречье, по периметру обставленное рядами многоэтажек.

Андрей и Леха сидели на крыше, прижавшись спинами к покрытым ржавчиной буквам огромной железной надписи «При запахе газа звоните 04». Андрей держал в руках распечатку с коллажем из «Матрицы».

– Вот ты попал!

– Мог бы и предупредить!

– Когда?

– Когда знакомил нас.

– Как ты это себе представляешь? Знакомься, это Оксана, наш главный редактор спит с ее мамой.

– Можно было намекнуть.

– Знаешь, Андрюша, никто не заставлял тебя ее трахать. Можно было бы без этого обойтись.

– Бывают ситуации, когда нельзя.

– Какие же это, интересно, ситуации? Ситуации, когда остаешься с девушкой наедине? Представь себе, не всегда такие ситуации заканчиваются тем, что ты трахаешь эту девушку.

– Сам-то понял, что сказал?

Леха достал из нагрудного кармана пачку сигарет, достал одну и закурил.

– Короче, ситуация.

– Может, пойти к Новикову и честно все рассказать?

Леха сложил губы трубочкой и выпустил несколько колечек дыма.

– Представляешь, Чарли Чаплин в своем завещании оставил миллион долларов тому, кто выпустит подряд семь колец, а потом пропустит сквозь него струйку дыма.

– А что, пойду и расскажу Новикову, – неуверенно сказал Андрей.

– Ты это как себе представляешь? Он только что взял тебя на работу. А тут ты приходишь и говоришь, что ты трахаешь его дочку.

– Она не его дочка.

– Ну дочка его жены.

– Они же вроде не расписаны.

– Гражданской жены. Какая разница.

– Разница существенная.

– О’кей, хорошо. Как скажешь.

– И что мне делать?

– А ты уже все сделал, дружок.

– Она вообще в редакции появляется?

– У нее полоса в пятничном номере. Про светскую жизнь.

Андрей широко открыл рот.

– Ни фига себе. В «Пятнице» теперь есть полоса про светскую жизнь?

– Вообрази.

– Откуда в Волоковце светская жизнь?

– Светской жизни нет, а полоса про светскую жизнь есть.

– И как?

– Очень просто. Оксана покупает свежий номер «Мегаполис экспресс», берет ножницы…

– Принцип мне понятен. Только не очень понятно, чем это отличается от того, что делает «Клюква», которую шеф ненавидит.

– Шеф со свойственной ему наивностью считает, что эта полоса поможет нам справиться с конкурентами.

– Ладно, черт с ней, с «Клюквой» и со светской хроникой. Лучше подскажи, как мне эту тему с Оксаной разрулить. Вот представь, придет она на планерку…

– Попробуй сделать вид, что ничего не было.

– Что мы незнакомы?

– Ну да.

– Думаешь, это прокатит?

– Не думаю, но что ты можешь еще сделать?

– Блин, если Вероника узнает, мне крышка.

– О, мы внезапно вспомнили, что мы женаты. А ты не мог об этом вспомнить, пока Оксану трахал?

– Нет, блин, Леша, я не мог об этом вспомнить. Знаешь ли, был кое-чем занят.

– Ну вот, теперь и расплачивайся. Не ты первый – не ты последний. Подумаешь, разведешься, потеряешь работу.

– Мне сейчас нельзя терять работу.

– Тогда поговори с ней.

– С кем?

– С Оксаной. Скажи, что это была ошибка и что ты очень извиняешься.

– Думаешь, проканает?