Майкл Крайтон - Опасный пациент

Первое, на что обратил внимание Эллис, был запах: влажный, тяжелый, горячий – звериный запах. Он поморщился. И как только Бенсон мог облюбовать такое местечко?

Он наблюдал, как прожектор прорезал тьму зала и осветил пару длинных ляжек. Зал возбужденно оживился в предвкушении зрелища. Это напомнило Эллису годы службы на флоте: его часть стояла в Балтиморе. В последний раз он был в подобном заведении там: юный морской пехотинец, переполненный фантазиями и нервным вожделением. Давно это было. Поразительно, как же быстро бежит время.

– Итак, леди и джентльмены, несравненная и восхитительная Синтия Синсиэр! Поприветствуем нашу Синтию аплодисментами!

Луч прожектора осветил всю сцену и вырвал из тьмы уродливую, но пышнотелую девицу. Оркестрик заиграл какую-то мелодию. Когда прожектор осветил глаза Синтии, она прищурилась и начала танцевать. Она не попадала в такт, но это мало беспокоило зрителей. Эллис оглядел посетителей. Здесь было много мужчин и много девиц с грубыми лицами и короткой стрижкой.

– Гарри Бенсон? – переспросил менеджер. – Да, он у нас часто бывает.

– Вы видели его в последнее время?

– Ну, не скажу, что в последнее время, – менеджер кашлянул, и Эллис почувствовал пары алкоголя в его дыхании. – Но вот что я вам скажу. Лучше бы он перестал у нас бывать. Он, похоже, малость тронутый. И вечно задирает моих девчонок. А знаете, как трудно удержать тут девчонок? Костьми приходится ложиться – вот что это такое.

Эллис кивнул и продолжал разглядывать аудиторию. Бенсон, скорее всего, переоделся: конечно же, он больше не станет разгуливать в наряде санитара. Эллис внимательно изучал затылки посетителей. Он искал бинты. И не увидел.

– Но в последнее время вы его не видели?

– Нет, – покачал головой менеджер. – Уже с неделю или что-то около того. – Мимо прошла официантка, одетая в бикини, отороченное белым кроличьим мехом. – Сэл, ты не видела Гарри в последнее время?

– Да он тут постоянно толчется, – уклончиво ответила та и понесла дальше поднос с выпивкой.

– Лучше бы ему тут не толочься и не задирать моих девчонок, – повторил менеджер и смущенно кашлянул.

Эллис двинулся в толпу зрителей. Луч прожектора мелькал у него над головой сквозь завесу табачного дыма, поспевая за девицей на сцене. Синтия пыталась расстегнуть застежку бюстгальтера. Она двигалась, шаркая босыми ногами по сцене, – руки за спиной, пустые глаза устремлены в зрительный зал. Наблюдая за ней, Эллис понял, почему Бенсон считал стриптизерш машинами. Они точно механизмы – это вне всякого сомнения. И ненастоящие: когда бюстгальтер упал к ее ногам, Эллис заметил под каждой грудью тонкие рубцы, оставшиеся после имплантации силиконовых подкожных вставок.

Джэглону это понравилось бы, подумал он. Это в точности соответствует его теории механического секса. Джэглон работал у них в отделении «Развитие» и был одержим идеей соединения искусственного интеллекта с человеческим. Он доказывал, что, с одной стороны, косметическая хирургия и имплантация искусственных органов превращает человека в механическое существо, а с другой стороны, развитие технологии производства роботов придает машинам более человеческие свойства. Очень скоро, уверял молодой сотрудник, люди будут заниматься сексом с роботами-гуманоидами.

Возможно, это уже происходит, подумал Эллис, глядя на стриптизершу. Он снова обвел взглядом зрителей, радуясь, что Бенсона здесь сегодня нет. Потом он пошел проверить телефонную будку в углу и мужской туалет. В крохотном сортире нестерпимо воняло блевотиной. Он снова поморщился и посмотрел в разбитое зеркало над раковиной. Что бы ни говорили о клубе «Джекрэббит», он производил отталкивающее впечатление. Интересно, раздражало ли это Бенсона?

Эллис вернулся в зал и стал протискиваться к выходу.

– Не нашли? – спросил менеджер.

Эллис помотал головой и вышел. На улице он глубоко вдохнул прохладный свежий воздух и сел за руль. Ему не давала покоя тема запахов. Он уже давно ломал себе голову над этой проблемой, но так и не пришел ни к какому выводу.

Он прооперировал Бенсона, вторгнувшись в своеобразную область мозга – лимбическую систему. С точки зрения эволюции это был самый древний участок мозга. Первоначально этот участок отвечал за распознавание запахов. Между прочим, старинный термин для обозначения этой области – rhinencephalon – «нюхающий мозг».

Риненцефалон возник около 150 миллионов лет назад, когда на земле господствовали рептилии. Этот «нюхающий мозг» контролировал примитивное поведение, стимулируя гнев, страх, похоть, голод, заставляя животных атаковать или отступать. У доисторических рептилий, как и у современных крокодилов, не было другого органа, регулирующего поведение. У человека же был церебральный кортекс.