Уилл Лэвендер - Тест для убийцы

— А Уэнди Уорд? — спросила Мэри. — Он все еще ее преследует?

— Понятия не имею. Знаю только, что он, слава Богу, не вмешивается в жизнь Полли. Эд смирился с мыслью, что у него есть дочь, хотя я уверен, она наверняка служит ему ужасным напоминанием о преступлении, которое он скрывал долгие годы. Это одна из причин, по которой Орман запирается у себя в кабинете: он стыдится своей репутации в Винчестере. Надеюсь, это гложет его ежедневно, и я позабочусь о том, чтобы так и продолжалось до его последних дней в университете.

— Взаперти он пишет книгу о Милгрэме, — вспомнил Брайан.

— Вы разве не знали, что он никогда не работал с Милгрэмом? — спросил Уильямс. — Почти не работал.

— Как так? — удивился Дэннис.

— В смысле…

Но они уже въехали на территорию университета, и профессор умолк. «Лексус» медленно проскользнул по Монтгомери и ускорился по Прайд-стрит — условной границе, разделявшей два полушария Винчестера.

— Что вы собираетесь делать? — спросила Мэри. Ей не терпелось получить некий итоговый ответ, достичь конца игры. Отыскать Уильямса было недостаточно; так и не найти Дианну и оставить нераскрытым обман Ормана казалось огромной несправедливостью.

— Что и все эти годы, — признался Уильямс. — Затаюсь. Буду помалкивать. Как обычно, стану преподавать логику и мышление в университете, надеясь, что появятся такие же пытливые студенты, как вы трое. А прямо сейчас? Прямо сейчас я вернусь к себе в кабинет и выпью бурбона.

После паузы профессор продолжил:

— Я обожаю свой кабинет. Мы пристроили его к дому несколько лет назад. Вы видели его, Мэри?

Обернувшись, Мэри посмотрела на Уильямса. В его глазах отразилось нечто, какой-то мерцающий и едва уловимый таинственный блеск.

Все замолчали, глядя в окна. Наконец пришла осень. Ранее солнце уже спряталось за грядой облаков. Воздух был резок и свеж. В треснувшем окне со стороны Мэри свистел по-зимнему пронизывающий ветер.

— Куда? — спросил Дэннис, когда светофор засветился зеленым.

— Домой, — ответил профессор.

И Дэннис повез Уильямса к дому на Прайд-стрит, где на крыльце его ждала приемная мать Полли, Дженнифер. Эта полная женщина небольшого роста с множеством глубоких морщин на лице абсолютно не походила на Дэллу. Выбравшись из машины, профессор подбежал к ней по дорожке, и они обнялись так, словно не виделись долгие-долгие годы.

— Ну вот и все? — спросил Брайан.

Они с Мэри сидели в ее комнате в Браун-Холле. Дэннис ушел, пообещав позвонить им перед отъездом домой, и теперь студенты ели чизбургеры из «Макдоналдса», расположившись за обитым цветастой скатертью карточным столом, который Мэри называла «обеденным».

— Наверное, — согласилась Мэри.

Сегодня вечером она собиралась вернуться в Луисвилл и наконец оставить все позади. Очевидно, в Белл-сити сотовый Мэри был вне зоны действия сети, поэтому со вторника ее мать оставила пять сообщений, пытаясь выяснить, приедет ли дочь домой на неделю. Текст последнего послания граничил с истерикой, поэтому Мэри написала короткий ответ: «Усиленно готовилась к экзаменам. Договор в силе».

— Несправедливо как-то вышло, — сказал Брайан. — Орман должен получить по заслугам.

— Если Уильямс говорит правду.

Брайан вздрогнул:

— Думаешь, он врет?

— По-моему, профессору трудно доверять после всего, через что он заставил нас пройти.

— Он же сам сказал, Мэри, что пытался защититься. Уильямс хотел привести нас к доказательствам, которые бы рассказали все про Эда Ормана и о его роли в исчезновении Дианны.

Однако Мэри не могла избавиться от предчувствия, что профессор почему-то снова обманул их. «Это всего лишь твоя паранойя, — говорила она себе. — Ты просто переволновалась за два дня в Кейле и Белл-сити».

Пообедав, Мэри проводила Брайана до выхода. Прежде чем уйти, он задержался на минуту, и в этот момент оба поняли, что начатое ими расследование еще не окончено. Брайан взял девушку за руку, и несколько мгновений они стояли во дворе, глядя друг другу в глаза. Теперь их связывало нечто важное, чего им никогда не забыть.

— Будь осторожна в Кентукки, — сказал он Мэри. — После каникул мы могли бы…

Брайан не договорил. Да и не требовалось. Он ушел в сторону Норрис-Холла, а Мэри осталась одна на улице.

Вернувшись в комнату, она проверила электронную почту. Пришло девятнадцать новых сообщений. Мэри обнаружила несколько посланий от матери, а также рекламные обращения, шутки и кулинарные рецепты — отбросы Интернета. Среди прочего оказалось письмо от доктора Кизли, преподавателя по литературе, который интересовался, где его студентка пропадала сегодня утром. Перед отъездом Мэри придется ответить доктору Кизли, чтобы придумать, как разобраться с письменной работой. Еще было несколько официальных сообщений от ректора Ормана по поводу отмены Курса логики и мышления 204. Ничего существенного.