Дафна дю Морье - Не оглядывайся

— Мы могли бы полететь вместе, — Джон начал осторожно высказывать пришедшую ему в голову мысль, но Лора не захотела и слушать.

— Вот уж это действительно будет глупо, — нетерпеливо перебила она. — Главное ведь в том, чтобы мне быть там сегодня вечером. А ты приедешь следом на поезде. Кроме того, нам понадобится машина, чтобы ездить в больницу. Да и багаж. Нельзя же все бросить здесь и уехать.

Верно, он с ней совершенно согласен, мысль нелепая. Но только… только он ведь тоже беспокоится о Джонни, как и она, хотя и не намерен это показывать.

— Пойду спущусь вниз к портье, — заявила Лора. — Ведь если не стоять у них над душой, они не особо усердствуют. Все, что мне понадобится сегодня вечером, уже упаковано. Нужен лишь несессер. Остальное ты привезешь на машине.

Минут через пять после ее ухода опять зазвонил телефон. Это была Лора.

— Все сложилось, как нельзя лучше, дорогой, — сообщила она. — Портье удалось устроить меня на чартерный рейс. Отлет примерно через час. Специальный катер забирает пассажиров с пристани Святого Марка через десять минут. Оказалось, один из них аннулировал свой билет на этот рейс. Я буду в аэропорту Гатуик [15] Гатуик — крупный международный аэропорт к югу от Лондона. меньше чем через четыре часа.

— Сейчас спускаюсь, — ответил ей Джон.

Лора стояла у конторки портье. На лице ее уже не было и следа недавней безумной тревоги. Напротив, оно казалось решительным — Лора была уже не здесь, а в пути. Джона не покидало мучительное желание поехать вместе с женой. После ее отъезда будет совершенно нестерпимо оставаться одному в Венеции. А ему ведь еще предстоит ехать на машине в Милан, провести в гостинице томительную ночь, а потом в поезде бесконечно ползущий день и опять ночь, которая покажется вечностью. Мысли об этом наполняли его невыносимой тоской, совершенно непохожей на беспокойство за Джонни.

По площади Св. Марка они прошли к пристани. Набережная ярко сверкала после ночного дождя. Дул легкий ветерок. На прилавках громоздились сувениры, цветные открытки и шарфы. Толпы довольных туристов прогуливались по Моло в предвкушении счастливого дня.

— Я позвоню тебе вечером из Милана, — сказал Джон жене. — Думаю, ты сможешь остановиться на ночь у Хиллов. А если уедешь в больницу и я тебя не застану, они передадут мне все новости. А вот, похоже, и твои попутчики. Пожалуйте к ним присоединиться!

В стоявший у причала катер усаживались пассажиры, у каждого из которых был чемодан с наклеенным флажком Соединенного Королевства. Это были пожилые люди в сопровождении методических священников, один из которых, протянув руку и показывая в улыбке сияющие вставные зубы, направился к Лоре.

— Вероятно, вы именно та дама, что должна разделить с нами тяготы нашего обратного путешествия, — произнес он. — Милости просим на борт и в наш Братский Союз. Все мы в восторге от знакомства с вами. Очень сожалеем, что не можем предоставить место и вашему муженьку.

Лора быстро повернулась и поцеловала Джона. Уголки ее губ дрожали от сдерживаемого хохота.

— Как ты думаешь, они не начнут в пути распевать псалмы? — прошептала она. — Береги себя, муженек. Позвони мне вечером.

Рулевой дал странный короткий сигнал. Лора поспешила на катер, остановилась в толпе пассажиров и помахала мужу рукой. Ее красное пальто ярким пятном выделялось на фоне унылой одежды попутчиков. Прогудев еще раз, катер отошел от причала, а Джон продолжал стоять, не спуская с него глаз.

Внезапно чувство огромной потери пронзило его сердце. Он повернулся и зашагал к гостинице, не замечая блеска дня, который, казалось, потускнел от неожиданно навалившегося безысходного отчаяния.

Позже, оглядывая спальню, он подумал, что нет ничего более грустного, чем покидаемый гостиничный номер, особенно если он еще хранит следы пребывания недавних постояльцев. На кровати лежали чемоданы Лоры и оставленное ею второе пальто. Следы пудры на туалетном столике, в корзинке — бумажная салфетка, испачканная губной помадой, выдавленный тюбик зубной пасты на стеклянной полке умывальника. Как и раньше, через открытое окно доносился шум беспорядочного движения на Большом Канале. Но Лоры уже не было здесь, и она не могла услышать его и наблюдать за ним, стоя на маленьком балконе. Все вокруг теперь потеряло привлекательность. Исчезло воодушевление.

Джон уложил оставшиеся вещи. Багаж можно было забрать в любую минуту.

Джон спустился вниз и заплатил по счету. Портье принимал вновь прибывших туристов. Они сидели на террасе, смотрели на Большой Канал, листали газеты, ожидая, когда закончатся формальности и можно будет подумать, как провести этот чудесный день.