Джон Гришэм - Округ Форд

Помощник каменщика?.. А мать Бейли похвалялась, что ее сынок быстро продвигается по служебной лестнице и уже стал главным помощником прораба. Впрочем, момент был явно неподходящий, чтобы уличать ее во лжи.

С наступлением темноты появился мужчина в костюме, представился детективом. Сказал, что проводит расследование, и прямиком направился к дяде Бейли, младшему брату матери, заявив, что хочет побеседовать с ним наедине. Оказавшись на заднем дворе, он протянул дяде карточку какого-то адвоката из Клэнтона.

– Лучший адвокат во всем округе, – сказал он. – И мы уже работаем над делом.

Это произвело впечатление на дядю, и тот пообещал отшивать всех остальных адвокатишек – «эту банду кровопийц и охотников за простаками», – а также предать анафеме любого страхового агента, который осмелится возникнуть на горизонте.

Затем неизбежно разговор зашел о поездке в Мемфис. Хоть и находился он недалеко – всего в двух часах езды на машине, – эти два часа легко могли превратиться в пять. Путешествие из Бокс-Хилла в большой город означало, что прежде надо целый час ехать до Тьюпело, где население составляет пятьдесят тысяч человек. Мемфис находился в другом штате, в другом мире, и уровень преступности там всегда высок. По этому показателю он практически сравнялся с Детройтом. Каждый вечер по пятому каналу показывали какую-нибудь кровавую бойню.

Мать Бейли чувствовала себя все хуже и хуже – понятно, что ехать, а уж тем более сдавать кровь она не в состоянии. Сестра проживала в Клэнтоне, но ей не с кем оставить детишек. Завтра пятница, рабочий день, а это означало, что дорога в Мемфис и обратно, плюс еще эта возня с кровью, займет уйму времени. Да и потом, кто знает, когда потенциальные доноры смогут вернуться в округ Форд.

Еще один звонок из Мемфиса принес такие новости: оперировать парня закончили, он цепляется за жизнь и по-прежнему отчаянно нуждается в переливании крови. Ко времени, когда это известие достигло ушей мужчин, болтавшихся возле дома, оно несколько преобразилось. Получалось, что бедняга Бейли может умереть в любую секунду, если любящие его люди не поспешат в больницу вскрывать свои вены.

И тут выискался герой. А как же без него! Герой по имени Уэйн Эгнор, ближайший друг Бейли, которого с рождения звали Эгги. Работал он с отцом, которому принадлежал магазин нижнего белья. Так что график у него был гибкий, и он всегда мог выкроить время для поездки в Мемфис. К тому же у Эгги имелся личный пикап, «додж» последней модели, и он клялся и божился, что знает Мемфис как свои пять пальцев.

– Могу ехать прямо сейчас, – гордо заявил Эгги собравшимся во дворе мужчинам. И фраза распространилась, и вскоре в доме уже знали, что путешествие материализуется. Но одна из женщин тут же охладила всеобщий пыл, объяснив, что нужно несколько добровольцев, поскольку от каждого донора в больнице могут взять только пинту крови.

– Ты же не можешь выдать им целый галлон, – пояснила она.

К тому же не у каждого окажется нужная группа крови, а при одной мысли о всяких там иголках и трубочках многие просто приходили в ужас. И тут во дворе и в доме воцарилась тишина. Озабоченные соседи, всего минуту назад столь искренне сочувствовавшие Бейли, начали соображать, как бы оказаться подальше отсюда.

– Я тоже еду, – вдруг произнес еще один молодой человек, и все тут же начали поздравлять его. Звали парня Кальвин Мар. График работы у него тоже было гибкий, но совсем по другой причине – Кальвина уволили с обувной фабрики в Клэнтоне, а потому он на данный момент являлся безработным. Иголок он боялся ужасно, но перевешивало романтическое желание впервые в жизни увидеть Мемфис. И потом – донорам всегда почет и слава.

Эгги оживился, узнав, что один попутчик у него уже есть, и спросил:

– Кто еще?..

В ответ прозвучало невнятное бормотание, мужчины принялись усердно разглядывать носки ботинок.

– Возьмем мою машину, за бензин плачу я, – добавил Эгги.

– А когда отъезжаем? – спросил Кальвин.

– Прямо сейчас, – ответил Эгги. – Дело срочное.

– Вот это правильно, – заметил кто-то.

– Я пошлю Роджера, – сказал пожилой джентльмен. Но его слова были встречены молчаливым скептицизмом. Роджер, которого здесь не было, о работе мог не беспокоиться, поскольку ни на одной удержаться у него не получалось. Он закончил среднюю школу, а потом увлекся алкоголем и наркотиками. Так что иголок точно не боялся.

Хотя здешние мужчины в целом имели слабое представление о переливании крови, сама идея, что пострадавшему может пригодиться кровь Роджера, показалась сомнительной.