Юлия Латынина - Только голуби летают бесплатно

– Расскажите про отца, – попросила Аня, – каким он был?

Стас помолчал.

– Бизнесмен. Мой партнер.

– Вы часто бывали вместе?

– Приходилось.

– Наверное вместе отдыхали… с девушками?

– Я не охотник до девок, – резко сказал Стас.

– А эта девушка… Маша… Она с ним давно?

– Какая Маша?

– Которая вчера была в особняке.

– А, – вспомнил Стас, – не знаю. Недели две, не больше. Они у него дольше двух недель не задерживались.

– Но ведь вы ее знали.

– Ее все знают, – поморщился Стас.

Аня вспомнила, как фамильярно Стас обнимал Машу за плечи.

– Вы с ней тоже спали? – поинтересовалась она.

– Это не имеет значения.

Помолчал и добавил:

– Прости, Аня, тебе не кажется, что мы не о том говорим? Мы говорили о компании, так? Девушки – Семена или мои – к этому отношения не имеют. А вот твоя встреча с Зубицким – имеет. Какого хрена ты с ним договаривалась?

– Я не с ним договаривалась. А с…

– Знаю. Тем более. Ты договорилась. Эту договоренность нарушать нельзя. Твой отец два года не платил. Это его бизнес был – «Авиарусь», не твой, и чего ты полезла платить?

– Потому что бизнес – это когда платят по долгам, а когда не платят – это мошенничество, – сказала Аня. – Я сбила три миллиона до одного. И я заплачу.

Стас молчал. Очень долго.

– Ты не понимаешь. На счетах компании нет денег. Ни трех миллионов, ни одного. Деньги за самолеты ушли в оффшорку. А где эта оффшорка, знал только твой отец. Он даже мне не успел заплатить. Между прочим, твоя компания за эту сделку должна мне двадцать пять миллионов долларов.

Съеденная пища вдруг превратилась в животе Ани в камень. Она осторожно положила вилку и взглянула в глаза Стасу: они были коричневые и безжалостные.

Занавес снова осторожно раздвинулся, и в кабинетике материализовался официант. Тарелки в его руках были накрыты огромными крышками, напоминающими купол обсерватории. Когда официант сдернул сверкающие полушария, под ними в россыпи дикого риса засверкали красные клешни омара.

Когда официант ушел, Стас поднял бокал и снова чокнулся с Аней.

– После похорон ты возвращаешься в Лондон, – сказал Стас. – Я займусь всем остальным.

– Исключено. Я – наследница. Я найду эти деньги, Станислав Андреевич. Я буду управлять этой компанией.

– Ты много знаешь о том, как управлять российскими компаниями?

– Между прочим, я учусь в LSE.

– Это что такое?

– Это Лондонская школа экономики.

Стас молчал. Долго-долго.

– Я бы предпочел, чтобы ты уехала, – сказал Стас. – Но если хочешь… оставайся. Только это не совсем одно и то же: Россия и Лондонская школа экономики. И еще: если на тебя кто-то будет давить, скажи, что Стас обещал тебе помощь.

– Вы не бизнесмен, – внезапно сказала Анна.

– Я бизнесмен, – голос у Стас был очень усталый. – Вот, кстати, визитка.

Стас вынул беленький квадратик и приписал сверху номер мобильного телефона.

Когда Аня вернулась на Рублевку, было уже два часа ночи. Она безумно устала, но все-таки перед тем, как лечь спать, она включила отцовский компьютер и влезла в Интернет.

Результат поиска не удивил ее: по мнению сайта compromat.ru Станислав Войнин был лидером одной из крупнейших российских преступных группировок.

Совет директоров начался ровно в девять утра. Директоров было семеро. Они были незаметные и какие-то потрепанные, все – работники «Авиаруси». Ее отец распоряжался компанией единолично, а директора были практически подставные фигуры. Для удобства Ани кто-то расставил перед директорами таблички с именами и фамилиями.

Единственным по-настоящему бросающимся в глаза исключением бьш молодой парень в шелковом галстуке за двести баксов и безукоризненно пошитом костюме. По его неуловимой манере держаться Аня поняла, что парень учился где-то на Западе – в Гарварде или Йеле. Звали его Дмитрий Иванович Мережко, и именно ему принадлежал злополучный «мерседес». По документам, которые Аня вчера изучила, Мережко представлял кипрскую фирму Carnaby Ltd, владевшую семнадцатью процентами акций «Авиаруси».

У Ани было такое впечатление, что за фирмой стоял Стас. Это впечатление превратилось в уверенность, когда за минуту до начала совета Мережко наклонился к Ане и сказал:

– Эти деньги, миллион двести, они еще не были переведены. Мы позвонили в банк и заблокировали перевод. Еще какие-нибудь указания?

– Да, – сказала Аня, – подготовьте приказ об увольнении Алексея Защеки.