Флоренс Хёрд - Поместье Вэйдов

— Да, — нервничая, сказала миссис Ярвис. — Как я уже говорила, я — соседка миссис Блаунт. Она не зналась с соседями, понимаете? Она все время отдавала свои кошкам. Они были для нее совершенно как дети. Она их укачивала и даже разговаривала с ними, ну точно как с маленькими детками…

— Да-да, мадам, это я уже слышал. Пройдемте, пожалуйста! — он увлек за собой женщину в другую комнату.

Молодой полицейский занялся мной.

— Как вас зовут, мадам?

— Миссис Вейд, — ответила я, подавив желание назваться чужим именем.

— Капитан! — крикнул он. — Здесь миссис Вейд, которая вчера разговаривала с жертвой.

— В котором часу? — спросил тут же вернувшийся капитан.

У него были холодные серые глаза и пронизывающий насквозь взгляд. Марианна стала хныкать и вертеться у меня на руках.

— Присядьте, пожалуйста. Итак, в котором часу вы виделись с миссис Блаунт?

— Около одиннадцати. То есть между одиннадцатью и двенадцатью.

— Так, — произнес симпатичный, как я теперь разглядела, капитан. У него были мягкие, волнистые волосы, густые брови и «боксерский», слегка сломанный нос.

— Как давно вы знакомы с миссис Блаунт? — спросил он и элегантным движением тонких пальцев достал сигарету.

— Я видела ее впервые.

Марианна завозилась сильнее. Я стала ее укачивать. Это мешало сосредоточиться на разговоре.

— По какому поводу? — продолжал допрос полицейский, закуривая сигарету от изящной серебряной зажигалки.

— Она была когда-то очень хорошей няней. Я хотела предложить ей работу.

Не могла же я рассказать правду! Зачем она им?

— А что с ней произошло? — вырвался у меня вопрос.

— Ее застрелили. Судя по всему, преступники получили сигнал, что у старой женщины где-то спрятаны деньги.

Он показал рукой в сторону спальни. Я посмотрела туда и увидела вспоротый и выпотрошенный матрас.

— Мы не знаем, действительно ли были деньги, или произошла ошибка. Мы уже подозреваем нескольких уголовников и надеемся вскоре найти убийц.

Он в задумчивости выпустил изо рта кольцо из дыма.

— Кстати, а зачем вы сегодня-то пришли, миссис Вейд?

Я немного помолчала, делая вид, что поправляю одежду Марианны, а потом спокойно ответила:

— Она сказала, что подумает над моим предложением и чтобы я приехала за ответом.

Это не была полная ложь — тем легче мне было ее произнести.

— Вы не заметили никого подозрительного, когда выходили из дома?

— Нет. Но я особенно не смотрела по сторонам.

— Понятно, — протянул он, холодно рассматривая Марианну. — Ну ладно, оставьте свой адрес Гиббсону; если вы нам понадобитесь, мы вас вызовем.

Я, снова борясь с искушением обмануть, продиктовала адрес Гиббсону — так звали того очень молодого полисмена — и вышла на улицу. Моя спина взмокла от пережитого напряжения. Меня охватила слабость, ноги подгибались в коленях, взгляд застилал туман. Просто не понимаю, как я добралась до дома Вейдов без посторонней помощи.

Всю дорогу у меня перед глазами стояла оскаленная пасть мертвого кота, лежащего рядом с серым ковром, который укрывал бесформенное тело миссис Блаунт. Она была застрелена, если элегантный капитан не скрыл от меня правду. Кто-то дал на нее наводку, сказал он. Вполне возможно. Одинокая неработающая женщина, конечно, могла привлечь внимание грабителей, задавшихся вопросом: на какие средства она живет?

Я не сомневалась, что поступила правильно, не открыв всю правду про свой визит к миссис Блаунт. Зачем полиции знать о семейных делах Вейдов? Очевидно, что история с Лотти, Эрнестиной, миссис Кингсли не имеет никакого отношения к убийству бедной Тесси Блаунт.

Хотя в глубине души меня грыз червячок сомнения: так ли уж это несомненно? Бывшая няня Лотти знала что-то ужасное про одного из Вейдов, собиралась рассказать это мне, несмотря на сильную боязнь чьей-то кары. Может быть, ее убили за неосторожное намерение? Но кто мог узнать о моем визите к старой женщине? Я даже не звонила ей! Кто мог незаметно для меня проследить мой путь до ее дверей?

Добравшись до дому около полудня, я в изнеможении села около кроватки уснувшей Марианны, не в силах подняться, чтобы дойти до кровати. Оставалось всего три недели до вступления в силу завещания отца Джефа. Доживу ли я до этого счастливого часа? Тяжелые предчувствия не давали мне расслабляться. Интуиция подсказывала мне, что я подвергаюсь страшной опасности. Нервы мои были на пределе. Очень хотелось забрать Марианну и бежать, куда глаза глядят, чтобы не видеть больше постылые физиономии семейства Вейдов: ни слабоумной Эрнестины, ни своенравной миссис Кингсли, ни Тони.