Дэвид Тейлор - Тайны Истон-Холла

В некоторых частях Британии говорить о волках все еще считается дурной приметой. Более всего этого страшатся шотландцы. Хотя с другой стороны, немногим более столетия прошло как в Шотландии погиб последний волк: в горной долине Монадлиат с ним схватился и забил до смерти великий охотник из Хайленда Маккуин — огромный черный волк, накануне убивший двух детей, поднимавшихся в гору со своей матерью. Лесной волк, размышляет мистер Дикси, имеет тот же окрас — серый, и это особенно заметно на фоне неяркого солнца, но еще более темного оттенка. Собаки ненавидят его, буквально в ярость приходят, стоит ему появиться даже у дальнего конца колючего кустарника.

На западе страны живет один сквайр — мистер Дикси с ним переписывается, — он разработал целую систему натравливания волков на оленей-самцов и даже на собственных охотничьих собак. С точки зрения мистера Дикси, чистое безумие, но послушать интересно. Волк поднимается на лапы и, перед тем как осмотреть свой длинный хвост, бросает на человека равнодушный взгляд. Мистер Дикси не отводит глаз. Ворона, которая все это время неустанно прыгала по траве, появляется с чем-то красным и блестящим в клюве. Мистер Дикси неохотно складывает рисунок, убеждается, что ворота в паддок надежно заперты, проходит через низкую калитку в колючем кустарнике и запирает ее за собой. Существуют и другие вещи, требующие его внимания: письма адвокатам, дела, связанные с поместьем, начавшая крошиться кирпичная кладка конюшни. У него есть собственный серый господин, думает мистер Дикси, вгрызающийся ему в самое нутро.

Мистер Дикси сидит у себя в кабинете. В полумраке — одно из окон все еще закрыто шторой — комната кажется призрачной: теснящиеся в тени стеклянные ящики с экспонатами и книжные полки, чучело медведя, невесомое, словно огромная детская игрушка, способная внезапно тронуться с места под звуки музыкальной шкатулки. По кипе официальных документов и пачкам бумаги пробегает мышь, дерзкая и уверенная в себе. Она останавливается, чистит усики в тени чернильницы и заламывает лапки, как какой-нибудь визитер-проситель. Мистер Дикси откладывает перо, задумчиво смотрит на нее, ободряюще цокает языком, отыскивает в кармане брюк и крошит печенье.

Ему известно, что в Норфолке повсюду есть черные собаки. Когда зимней ночью, в бурю, скрывается за тучами луна, Один, вскочив на своего восьминогого коня Слейпнура, отправляется на небесную охоту в сопровождении своры диких псов. Во времена Генриха I, когда монахам из Питерборо настоятеля назначили против их воли, люди видели черных охотников на черных лошадях, за которыми мчались черные как уголь собаки с огромными горящими глазами. Встретить черного дьявола, заглянуть в его единственное горящее око — значит встретиться с вестником собственной смерти. Однажды летним воскресным утром, во времена королевы Бесс, собрались над городом Бангэй страшные тучи, хлынул проливной дождь, разразилась буря, засверкали молнии, небо расколол гром, какого раньше никогда не слышали. Сгрудившиеся в кучу люди увидели жуткое существо. В тот день страшный демон уже опустошил церковь в Блисберге, оставив двух бездыханных людей. Здесь этот демон принял обличье черного пса с горящими глазами, убивающего и сжигающего все на своем пути. Пробегая между двумя людьми, он в мгновение ока свернул шею обоим; рухнув на землю, они тут же скончались. Третьего ударил по спине с такой силой, что он в тот же миг съежился, словно кусок кожи, брошенной в огонь.

Итак, в кабинете мистера Дикси стоит поднос с официальными документами, на которые он задумчиво и изучающе смотрит, сидит мышь, чистящая усики и пьющая из блюдца молоко и на столе лежит клочок бумаги, весь смятый и наполовину порванный, на нем им или кем-то другим написано: «Черная собака знает мое имя».

Примерно в это же самое время люди, которым была небезразлична судьба членов семьи Айрленд, заговорили о мистере Ричарде Фэрье. Почему так получилось — загадка, хотя, как мне кажется, весьма обычного свойства. Жажда узнать что-то новое необычайно велика, и зачастую господин, в начале недели находясь в полной и безгрешной неизвестности, к концу ее нередко обнаруживает, что о его жизни знает полсвета и нет ничего для людей желаннее, нежели посудачить о ней друг с другом. Именно это и случилось с мистером Фэрье. Еще месяц или около того о нем никто и не слышал, а теперь с большим знанием дела говорили и мужчины, и женщины, которые, появись он в их гостиной с чайным подносом в руках, даже не повернулись бы в его сторону.