Питер Абрахамс - Чужая вина

Возле ее автомобиля стояла патрульная машина полиции Бельвиля с надписью «Заместитель начальника» на боку. Всю одежду Нелл оставила на ближайшем камне. Она отложила зеркальце, второпях напялила блузку, в которой ходила на заседание суда, и застегнула уже почти все пуговицы, когда дверца со стороны водителя отворилась и из нее вылез не кто иной, как Даррил Пайнс. Он был в полном обмундировании; глаза прикрывал козырек фуражки, складки живота свешивались через пояс. Нелл потянулась за юбкой.

— Ни с места, — приказал Даррил Пайнс. Рукой он держался за рукоятку табельного пистолета.

— Даррил!

— Что?

— Это же я, Нелл Жарро.

Он убрал руку с пистолета.

— Ты плавала в реке или мне просто показалось? — Голова его шевельнулась так, будто он осматривал ее сверху донизу, но сказать наверняка было сложно: фуражка закрывала обозрение.

— Да, плавала. — Нелл обернулась юбкой и застегнула «молнию».

Даррил перешел через дорогу на пешеходную часть.

— Не признал тебя поначалу.

Нелл тем временем обулась.

— Да, сколько времени прошло…

— С каких пор?

— С тех пор как мы в последний раз встречались. Кажется, на благотворительном баскетбольном матче.

— Да, кажется, там. — Он приблизился к ней. Теперь она видела его глаза: они были прикованы к ее блузке. Она застегнула последние пуговицы и взяла зеркальце.

— Что это у тебя?

— Старое автомобильное зеркало.

— Вытащила из воды?

— Да.

— Можно взглянуть?

Нелл протянула ему зеркальце. Даррил повертел вещицу в руках, осмотрел со всех сторон, уставился на свое отражение. Волосы его, некогда русые, теперь поседели и окрасились легкой желтизной. Они были жирноватыми, и стрижка ему бы не помешала. Глаза же его, которые она раньше никогда не рассматривала, оказались голубыми.

— Ценная вещь? — наконец спросил он.

— Да нет.

— Тогда зачем же ты… — Осекшись, Даррил поглядел по сторонам. — Это же здесь все случилось, да? Ну, это убийство.

— Верно.

— А машина поблизости была? Я уже не помню.

— Не было.

— Тогда зачем же ты… — Он неопределенно помахал рукой, сжимавшей зеркальце. Движение его образовало короткую кривую линию.

— Просто убираю мусор, — ответила Нелл.

— Очень мило с твоей стороны, — одобрил Даррил. — Можно вопрос? Как тебе все это — ну, Дюпри и прочее?

— Мое отношение зафиксировано в протоколе, Даррил, и с тех пор не претерпело никаких изменений. Меня скорее интересует, как тебе все это.

— Ну, людей нашего уровня такие вопросы не очень-то занимают. В девяти случаях из десяти справедливость торжествует.

— Такая статистика, если честно, не очень впечатляет, — заметила Нелл.

— Ну, уж простите, мэм. Будем стараться. — Он вернул ей зеркальце. — Приятно было повидаться.

— До свидания, Даррил. — Нелл вышла на Пэриш-стрит. На углу здания стояло мусорное ведро из проволочной сетки. Она выкинула туда свою находку и поехала домой, все еще влажная под прилипшей одеждой.

— Нора?

Нелл прошлась через весь дом, заглянула на задний двор. Никаких следов, только ветка на дереве, должно быть, ослабленная Бернардином, обломилась и теперь плавала беспомощно в бассейне. Длинная голая ветка, увенчанная коричневыми стелющимися листиками, словно головкой, напоминала карикатуру на человека. Нелл поднялась наверх и постучала в комнату Норы. Ответа не последовало. Она открыла дверь. Нора лежала на кровати и смотрела телевизор.

— Нора, я стучала, ты разве не слышала?

— Не-а.

— Ты в порядке?

— В полном.

Взгляд Норы не отрывался от экрана. Репортер у здания суда брала интервью.

— И сейчас с нами Сьюзан Аптон из проекта «Справедливость». Сьюзан, прежде всего…

— Меня зовут Сюзанна, — поправила ее женщина немногим старше Норы. Нелл обратила на нее внимание еще в суде. Красивая, с выразительными чертами лица, явно из какого-то большого города на севере страны.

— Простите, Сюзанна. Скажите, пожалуйста, какова была ваша реакция на решение суда.

— Мы чрезвычайно рады, — сказала Сюзанна. — Но в то же время была совершена ужасающая ошибка, ошибка, которую невозможно исправить.

— Вы имеете в виду тюремное заключение Элвина Дюпри? — уточнила репортер.

Сюзанна выразительно посмотрела на нее.

— Совершенно верно. Кто сможет вернуть этому человеку потерянные двадцать лет?

— Это, конечно, важный вопрос, — согласилась репортер. — А вам известно что-либо о дальнейших планах мистера Дюпри?