Р Скотт Бэккер - Зовите меня Апостол

Побрился, глядя в свое отражение, дергающееся под надписью вишневой помадой: «Прости». Вспомнил свой возраст: сколько еще Молли полюбят и оставят меня? Морщины ценят только поэты и придуманные ими дерьмовые герои. Я собрал барахло и упаковал в «гольф», нутром чуя возбужденное гудение, гомон душ, разбегающихся по щелям и траншеям от безжалостных софитов. Скоро сюда явится десант телешакалов, любителей втискивать жизнь в клише, охотников за местечковой экзотикой, за очевидцами, пригодными к выдаиванию, обвинению или вознесению на пьедестал.

И я, и мой мешочек с травкой уже персоны нон грата в городе Раддике.

Дорога, по которой уже случалось ехать, монотонность уже знакомого — успокаивают. Умиротворяют даже. Позволяют расслабиться, отпустить рассудок на волю. Новое заставляет думать, а я уже вдосталь нашевелился мозгами. Летний зной со свистом врывался в окна.

Я размечтался под рокот дизеля: а не заявиться ли в Атлантик-Сити, не поддаться ли необоримому притяжению игры, выпивки и грязных девок? Жизнь проходит, а в Атлантик-Сити я так и не побывал.

Но вдруг обнаружил себя звонящим Кимберли.

— Привет, малышка! — объявил с фальшивой веселостью.

— Ты где?!

— Только что прибыл в аэропорт Кеннеди.

— Ничего себе! Куда на сей раз носило?

— На Таити.

Фыркнула, эдак типично по-женски: дескать, что с тебя, кобеля, взять?

— Апостол, я же телик смотрю. Иногда тыкаешь по кнопкам невнимательно и — бац! Си-эн-эн.

— Угу. Ты же меня знаешь: куда ни ткнусь, всюду разлитие дерьма.

Что-то в моем голосе ее встревожило. Помолчала, затем спросила:

— Апостол, все в порядке?

— Конечно, — бодро соврал я. — Но мне тут подумалось… э-э…

— У-у, и что тебе подумалось?

— Как-то я с тобой… не очень, ну, нехороший, что ли…

Неправда. В стриптиз-клубе, где ее впервые повстречал, я единственный держал в зубах двадцатку. Другие — самое большее пятерки. Хотя в остальном пожалуй что и нехороший.

— Апостол, у тебя проблемы. Я же по голосу слышу!

— Да нет. Совсем нет. Но мне вдруг подумалось… э-э… не устроить ли… э-э… настоящее свидание, в ресторан сходить или как?

— Свидание?! — зашлась хохотом, аж дым из ушей. — Крепкая в этом Раддике травка!

— Серьезно, Ким, давай устроим свидание.

Долгая, осторожная пауза. Стриптизерки обычно дерзки и уверенны с мужчинами, но и осторожны, будто дрессировщики диких зверей.

Вздохнула тяжело: дескать, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало.

— О’кей, у меня вдруг пятница свободная образовалась. Знаешь, я Джимми сказала: хватит мне, я…

— Скажи Джимми: в субботу ты тоже занята, — перебил я, наслаждаясь горячим ветром, бьющим в лицо, шевелящим волосы. Не так уж и плохо — машина без кондиционера.

Было 18 августа 2009 года. Хороший день. Не слишком, но все же хороший. День, намертво запавший в память.

Как и все остальные — хочу я того или нет.

Я писатель. Провожу дни, жонглируя душами, вертя придуманное так и эдак, притирая героев друг к дружке и решая, кому печалиться и кому радоваться.

То бишь я зарабатываю на жизнь бредом.

А лучший способ окунуться в бред — окружить себя бредящими. Я потихоньку превратился в типичного чудака из кафешки, рожающего романы за столиком с краю. «Зовите меня Апостол» почти целиком написался в чудесном маленьком заведении под названием «Черный орех». Если вы там бывали — привет вам, мой собрат по бреду.

Первыми хочу поблагодарить Мишель Ленхардт, Роя Кука и Рию Бэйнс за терпение, за способность выносить меня и мое кривоватое чувство юмора и за умение варить лучший кофе к югу от Торонто. Особая благодарность Ашлану Поттсу, удивительнейшему человеку, наделенному редчайшим даром теплоты, дружбы и понимания.

Хочу поблагодарить и обычных соучастников, совиновников рождения моих книг, Эйдриенн Керр из «Пингвин букс», Эрика Рааба из «Тора», Джона Вуда из «Ориона» и, конечно же, литагента Криса Лоттса, человека с чувством стиля и сюжета куда лучшим, чем у большинства его клиентов (включая меня).

Спасибо Дану Мелламфи — беседы с ним помогли представить, как память влияет на восприятие настоящего. Спасибо брату, Брайану Бэккеру, за умение не сбиться с ритма, когда сбивался я. Спасибо шурину, Рику О’Брайену, за бесчисленные пьяные шуточки — сальные, но остроумные.

Этот год был особым для меня и моей жены Шаррон. После двадцати лет житья вечными студентами мы наконец остепенились, осели и дождались чудесной малышки.