Лесли Форбс - Лед Бомбея

Владелец ресторанчика с гордостью указал на Рэма.

– Гундас! Гундас! – воскликнул он.

– Рэм?

Рэм пожал плечами, чувствовалось, что он несколько озадачен и смущен излишним вниманием к своей особе.

– Гундас, – пояснил он, – это гангстеры с собственной территорией, называемой «ралка». Владельцы мелких магазинчиков вынуждены платить им за «крышу», а полиция, как правило, делает вид, что ничего не замечает. Мой двоюродный брат прекратил подобную практику в этом районе, и вот тебе еще одна причина особого внимания, которое мне здесь уделяют.

Вернувшись в студию, мы обнаружили длинное электронное письмо от двоюродного брата Рэма. В нем было также и несколько фотографий жертв.

Только у двух из четырех были половые органы. У одного на месте, где когда-то были мужские гениталии, остался застарелый шрам от хирургической операции и последующего прижигания, а также морщинистое углубление как замена влагалища. У четвертой жертвы ампутация гениталий была произведена сравнительно недавно и, по-видимому, без участия профессионального хирурга. Операцию выполнили настолько чудовищно, что даже мясник сделал бы все намного аккуратнее. Член был не отрезан, а буквально отпилен от тела, края раны рваные, а между ног болтались какие-то остатки яичек. Судя по всему, парня изувечили с помощью совсем маленькой бритвы.

– Это не может быть самоубийством, – произнес Рэм, и в его голосе появилось напряжение.

– Почему же нет? Люди, ненавидящие себя, способны переносить немыслимую боль.

Большая часть порезов на теле моей матери располагалась на верхней части бедра и на животе. Эти порезы были белые и узловатые, как маленькие червячки. Она называла их своими боевыми шрамами.

У меня перехватило дыхание от вида крупного плана других ран на телах жертв.

Рэм встал из-за стола.

– Не могу поверить, что ты зарабатываешь себе на жизнь, рассматривая во всех подробностях этот ужас. Мне нужно покурить. Нажми вот эту кнопку, если захочется посмотреть еще.

Я снова взглянула на экран.

Кожа на лицах и руках рассечена, порезана слоями, раздавлена. В некоторых местах она была вначале нарезана полосками в полдюйма, затем полоски скатали, чтобы обнажить мясо под ними. Процедура выполнена с какой-то садистской точностью. Я вспомнила, что с такой же точностью наносила себе раны и моя мать.

«Изрезаны в клочья», – подумала я. В данном случае это не метафора. Тот, кто это делал, не торопился, явно наслаждаясь происходящим. Передо мной была медленная, тщательная процедура, сродни золочению, а вовсе не дело рук безумного маньяка. С одного из тел все еще свисали полоски кожи. Другие трупы успели очистить вода и морская живность. От одной мысли, что моя сестра или ее муж могут быть как-то связаны с этим кошмаром, все сжалось у меня внутри.

За фотографиями следовала пара страниц рукописного текста, а за ними – отпечатанные на машинке отчеты о вскрытии. Все они выглядели примерно одинаково:

"Пол – мужской.

Национальность – азиат.

Возраст – примерно 25 – 30 лет.

Признаков телесного распада нет, хотя наличествуют многочисленные разрывы тканей лица и рваные раны на теле. Частично это могут быть повреждения, причиненные морскими животными, частично последствия тяжелых наружных травм, нанесенных, по всей вероятности, острым предметом небольшого размера.

Не исключено, что перечисленные увечья являются следствием членовредительства.

Причина смерти – утопление".

– Наружная травма. Значит, такими словами у них называется отпиливание члена, – прокомментировал прочитанное Рэм. Он стоял у меня за спиной. – Если бы нечто подобное сделали со мной, мне бы на сто процентов была гарантирована и внутренняя травма.

Он указал на экран.

– Роз, скажи мне начистоту, что тебя заставило ввязаться в это дерьмо?

– Я же тебе сказала. Моя сестра...

Он оборвал меня:

– Нет, я не о ней. Я о том, что ты этим себе зарабатываешь на жизнь.

Его вопрос застал меня врасплох.

– Думаю... потому... потому, что во всех подобных случаях я хочу узнать, почему... почему такое случается.

– Потому что убийца – больной придурок, вот почему.

– Нет, вопрос не в убийце. Почему погибли эти люди? Почему именно они? Почему именно таким образом? Неужели они это заслужили? – В моей памяти снова возникло лицо матери под водой. – Мне кажется, я ищу ответа на вопрос, случайность ли все то, что с нами происходит.