Ли Чайлд - Триллер

Наконец трубку в офисе подняла секретарша.

— Вероятно, вы забыли, — твердо произнесла она, — что доктор Хилл запрещает звонить в центр, пока идет операция.

Черт бы побрал этого «великого врача» с его политикой: «Каждый пациент — наш единственный пациент». Мора застонала. Она не стала угрожать ни в чем не повинной секретарше, сбросила звонок и вырулила на аварийную полосу. Через несколько минут Мора подлетела к зданию, в котором располагался офис доктора Рубинштейна, и бегом поднялась на третий этаж. Приземистый мужчина с абсолютно лысой головой и добрым умным лицом — очевидно, сам Саймон Рубинштейн — как раз запирал дверь кабинета.

— Доктор Рубинштейн?

— Да.

— У меня пистолет. Пожалуйста, вернитесь в кабинет, или, клянусь, я буду стрелять.

Если психиатр и испугался, то никоим образом этого не показал; он молча повернул ключ в обратную сторону, переступил порог комнаты и придержал дверь для Моры. Она вошла и закрыла за собой дверь.

Тридцать минут.

— Я ничего против вас не имею, — начала Мора, — но мне нужна помощь.

— Я не храню у себя наркотики. Впрочем, кажется, вас не это интересует.

Мора достала письмо от похитителей Дэвида и протянула Рубинштейну. Он прочел его с задумчивым видом.

— Я проникла в поместье Медоуза и нашла выписанные вами рецепты. Но перед этим я пряталась под столом, в то время как Алек Медоуз насиловал Одру. Он стоит за этим похищением! Либо он хочет изуродовать жену, либо дискредитировать моего бывшего мужа. Одру начнут оперировать через несколько минут, а мне неизвестно, где находится мой сын.

Не сдержавшись, Мора заплакала.

— Пожалуйста, опустите пистолет, — велел Рубинштейн тихим, но властным голосом. — Вы обратились в полицию?

— В письме же велят не делать этого. Я… я надеялась отыскать Дэвида до того…

— А доктор Хилл исполнит требование? Он изуродует Одру?

— Не знаю… Правда не знаю. Прошу вас. Операция должна начаться через несколько минут!

— Думаю, я смогу вам помочь, — сказал Рубинштейн. — Но прежде вы должны мне довериться и найти способ отменить операцию. Сколько времени вам потребуется, чтобы преодолеть четыре квартала?

В отношении расписания операций Джордж был таким же педантом, как и во всем остальном. Ошарашенная тем, что узнала от Рубинштейна, Мора сбежала по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, выскочила на улицу и помчалась сквозь толпу, словно полузащитник по полю.

Пробило ровно четыре, когда она оказалась перед зданием хирургического центра из стекла и белого кирпича. Двери были заперты, свет в фойе не горел. Ни секунды не колеблясь, она ногой выбила стекло, вытащила осколки и проникла внутрь. Операционные располагались в дальней части центра. В одной из них шла операция.

— Миссис Хилл, вам сюда нельзя! — крикнула сестра, когда Мора вихрем ворвалась в святая святых.

Часы показывали пять минут пятого. Одра Медоуз лежала под простыней на ярко освещенном столе; лицо ее блестело от антисептика.

Джордж — царь и бог — в униформе, маске и перчатках стоял у стола. В руке он держал большой шприц. Другой шприц, похожий, находился на поддоне из нержавеющей стали. Один, вероятно, был наполнен обезболивающим, а второй…

— Мора! — удивленно воскликнул Джордж. — Что за…

Не обращая на мужа внимания, она подлетела к Одре. Глаза женщины слезились от лекарств.

— Мора, тебе нельзя здесь находиться, — произнес Джордж.

Однако она снова проигнорировала его, низко склонилась над Одрой и прошептала:

— Бедняжка. Мне все известно. Одра, я хочу помочь вам. Все будет хорошо. Вы понимаете меня?

— Да… Понимаю.

— Хорошо. А теперь ответьте, где мой сын.

Джордж недоверчиво качал головой.

— Нет, не могу поверить, что Одра Медоуз собиралась сотворить с собой такое.

Позвонили из полиции и сообщили, что команда SWAT обнаружила Дэвида в точности там, где указала Одра, — в редко посещаемом коттедже ее подруги в горах над Малибу. Человек, который по ее поручению похитил Дэвида и потом стерег его в коттедже, был арестован. Арестовали и саму Одру, хотя судья уже пообещал вернуть ее под опеку доктора Рубинштейна, чтобы тот дал квалифицированную оценку состоянию женщины.

— Ее психиатр назвал это комплексным посттравматическим стрессом, — объяснила Мора бывшему мужу. — Еще задолго до свадьбы у нее были патологически странные отношения с этим садистом Алеком Медоузом. Любовь и ненависть переплелись там воедино. Это он заставлял ее то и дело ложиться под нож. Полагаю, многие годы сексуального и психического насилия довели Одру до крайности. Бедняжка надеялась, что, если лицо ее будет обезображено, Алек отвергнет ее и она обретет свободу. Наверное, она просто не могла сама изуродовать себе лицо или же нанять для этого кого-то еще. И в итоге решила, что лучше всех справишься ты.