Роберт Стайн: Ночные кошмары

— Вы не пришли на тренировку, — защебетал в трубке оживленный голос. — Ты что, хочешь завтра проиграть стометровку?

— Привет, Дон. — Мэгги, прислонившись спиной к стене, приложила трубку к другому уху. Дон Роджерс была лучшей пловчихой в команде после, разумеется, Мэгги. — Не исключено. Я не была в бассейне целую неделю!

— Прекрасно, — засмеялась подруга. — Значит, у меня есть шанс.

В этом году ей не удалось обойти Мэгги еще ни в одном заплыве. Дон любила быть первой во всем, и у нее были хорошие спортивные данные, но пока приходилось мириться со вторым местом.

— Ну, ладно, — продолжала она, — я тебе не поэтому звоню. Не догадываешься?

Мэгги усмехнулась:

— Я говорила с ним минуту назад.

— Ты будто читаешь мои мысли, — хихикнула Дон.

Мэгги, прислонившись к стене и мечтательно улыбаясь, принялась пересказывать подруге разговор с Джастином. Встречаться с таким парнем уже само по себе счастье, но особая прелесть была и в том, чтобы смаковать подробности свиданий с подругами.

Болтая с Дон, Мэгги чувствовала на себе неприязненный взгляд Андреа и думала: «Почему она так смотрит? Почему таращится на меня, подслушивает разговоры? Оставь меня в покое, Андреа. Не вмешивайся в мою жизнь!»

Траверсы, совершенно измотанные за день, легли спать в десять. У Мэгги и Андреа была общая ванная в конце коридора. Сказав, что она всего на минутку, Андреа пошла мыться первой.

— Эй, выходи, хватит уже! — спустя двадцать минут взмолилась Мэгги, постучав в дверь. Та распахнулась, и в лицо Мэгги ударило облако пара.

Рыжие волосы Андреа налипли на лоб, лицо раскраснелось.

— Напора совсем нет! — сообщила она. — Пришлось ждать, пока стечет ржавая вода. Такое впечатление, что кран не открывали со времен Гражданской войны!

Мэгги хотелось отчитать сестру за то, что та очень долго была в душе, но она заставила себя улыбнуться и произнести:

— Ладно, спокойной ночи.

— Спокойной ночи? — пробурчала Андреа. — В этом жутком доме с привидениями? — И прошествовала в свою комнату, демонстративно хлопнув дверью.

Кровать под балдахином стала еще красивее, когда Мэгги застелила ее розовыми простынями и тонким белым шерстяным одеялом, которое связала ей в подарок бабушка. Она не могла налюбоваться на такую красоту. Какая прелесть!

Мэгги подошла к окну. В бледном сиянии луны качались ветви старого клена, из набухших почек проклевывались молодые листочки. Это показалось хорошим знаком… Как здорово, что Джастин позвонил. Завтра они увидятся! Мэгги сладко зевнула. Ее одолевала усталость, и, лениво бросив одежду на стул, она переоделась в ночную рубашку.

Мэгги любила спать на красивом белье, укутавшись в одеяло. Так ей было уютнее. Она легла на спину и посмотрела на полог балдахина, который будет оберегать ее сон. Закрыв глаза, поворочалась, устраиваясь поудобнее и чувствуя, как расслабляются натруженные мышцы. Обычно на новой кровати ей было трудно заснуть, но на этот раз Мэгги даже не заметила, как погрузилась в сон.

И тогда впервые приснился этот кошмар. Сначала, правда, было даже приятно. Она парила в воздухе. Нет, падала. Медленно падала вниз в вихрящейся розовой дымке. Потом дымка сгустилась, потемнела, розовые облачка растворились в мрачной серой мгле. Сквозь темную клубящуюся пелену Мэгги вдруг увидела девушку, и ее пробрал озноб. Почему стало так холодно? От тумана? Или холодом веяло от девушки? Она различала голову незнакомки, длинные, светлые, с пепельным оттенком, волосы… Но не могла разглядеть лица. Нужно обязательно увидеть лицо. Почему его не видно? Почему?

Мэгги сознавала, что это всего лишь сон, но ей стало страшно. Чудесное видение обернулось кошмаром. Что-то не то. С девушкой что-то не так. «Почему она не шевелится? — думала Мэгги. — Почему не видно ее лица? Девушке грозит опасность, — внезапно поняла она. — Над ней нависла беда».

Мэгги рванулась вперед, но ее словно что-то держало. Напрягая глаза, она силилась разглядеть лицо незнакомки, но туман сгущался, завиваясь черными клубами, темная завеса скрывала фигуру девушки.

И потом Мэгги услышала душераздирающий крик.

Крик был резкий, высокий, пронзительный. Так мог кричать человек в предсмертной агонии.

Мэгги проснулась и, широко открыв глаза, села на кровати. Сердце бешено колотилось. Кто это кричал? И почему? Тяжело дыша, она обвела взглядом темную комнату. «Кто здесь? Никого. Где это я? Это не моя комната. Это не мой дом».