Джеймс Гриппандо - Вне подозрений

— А еще более серьезной ошибкой будет ваш отказ. Так что слушайте внимательно. Знаете, где находится правительственный центр «Майами-Дейд»?

— Высокое здание рядом с музеем?

— Правильно. Ровно в четыре часа войдете в вестибюль. Прямо посередине в полу увидите плиту с бронзовой табличкой. В память о человеке по имени Армандо Алехандре. Там меня и ждите. В противном случае я иду прямо в ФБР вместе с вашим телефоном.

— А откуда мне знать, может быть, там меня и арестуют?

— Этого не будет. Потому что я хочу выяснить, кто старается скрыть причину убийства Джесси Мерил. А если вас арестуют, вы мне уже ничего не скажете, верно?

Снова молчание. И вот наконец она сказала:

— Вы уверены, что хотите знать именно это?

— Да, и хочу предупредить.

— Слушаю?

— Работая прокурором, я всегда назначал встречи ненадежным свидетелям и доносчикам именно в «Майами-Дейд». Очень, знаете ли, удобное место. Вокруг как минимум дюжина охранников. Так что свои подбитые железяками ботиночки советую оставить дома. И если попытаетесь что-то выкинуть, вам из здания не выйти. Во всяком случае, без наручников. — Он отключился, сунул телефон в карман и допил кофе.

— Желаете чего-нибудь еще? — спросила женщина за стойкой.

— Нет, gracias. Todo esta perfecto. [14] Все было замечательно (исп.). — Он протянул ей пятидолларовую банкноту.

— Спасибо. Желаю удачный день.

Желаю удачный день, повторил он про себя и улыбнулся. Плохой испанский снова породил скверный английский. Стоит ли пытаться?

— Спасибо, мэм. День уже замечательный.

Работать сегодня было вовсе не обязательно, но Синди отправилась в студию. В доме после смерти Джесси жить было просто невозможно, у матери она чувствовала себя не слишком уютно после визита на рассвете федеральных маршалов. Да, похоже, мест, где можно было укрыться от всего остального мира, становилось все меньше. Даже сон не приносил покоя. Видимо, мастерская превратилась в последнее убежище.

Фотопортретами она занималась только по предварительной договоренности с клиентами, но на сегодня заказов не было. Синди ехала в южный Майами с намерением провести восемь часов в полном уединении. Нет, какая-нибудь работа всегда найдется, но заниматься чем-либо серьезным она была не в настроении. Еще по дороге решила, что неплохо было бы навести в студии порядок. Вполне подходящее, не требующее умственных усилий занятие для женщины, сомневающейся в верности мужа.

Начала Синди с разбора почты — скопилось ее предостаточно. Дело довольно хлопотное. У нее уже сложилась определенная система, по которой вся корреспонденция размещалась в четырех коробках, получивших следующие названия: «Текущая», «Старое», «Займусь этим в дождливый день» и, наконец, «Скорее построю ковчег, чем буду разбираться в этой ерунде». Она уже на две трети разобрала «Старое», но занятие прервал стук в дверь.

Синди вздрогнула, так и застыв с коробкой в руках. Покосилась на дверь. Табличка «ЗАКРЫТО» была на месте. К двери она решила не подходить в надежде, что непрошеный гость уйдет. Но в дверь постучали еще раз, и еще. Она уже поднялась и собралась крикнуть «здесь никого нет», но тут узнала лицо, прижатое к стеклянной панели в двери. Абуэла, бабушка Джека. Синди отворила. Над входом звякнул колокольчик, старуха вздрогнула.

— О, у ангелочка есть крылья.

Синди улыбнулась, вспомнив, что абуэла приехала с Кубы всего три года назад, как раз под Рождество, и что первым ее уроком английского языка был фильм под названием «Жизнь прекрасна», который она смотрела бессчетное число раз.

— Как поживаете? — спросила Синди.

Женщины обнялись.

— Bueno. Y tu? [15] Хорошо. А ты? ( исп.) — ответила абуэла по-испански, хотя у Синди было с этим языком еще хуже, чем у Джека.

— Да, все прекрасно. Входите, пожалуйста.

Абуэла проследовала за ней по зигзагообразной тропе, проложенной между полотняными задниками и осветительными приборами. Синди убрала с кресла коробки со старыми негативами и предложила гостье присесть. Спросила, не хочет ли абуэла кофе, но та отказалась: уже пробовала приготовленный Синди кофе и грозилась отправить ее на Кубу, чтобы научиться варить этот напиток.

— Надеюсь, ты не сильно занята, — сказала абуэла.

— О нет. Что вас сюда привело?

— Ты уж прости, но я пришла сюда не фотки с себя снимать.

— А жаль.

Старуха улыбнулась, затем лицо ее вновь стало серьезным.

— Ты знаешь, зачем я здесь.