Крис Муни - Жажда мести

– Я была в животе у мамы, когда Майлз перерезал ей горло. Я не знаю, что ты пережил, глядя на это, но, понимаешь, я была еще жива, когда они засунули тело мамы в пластиковый мешок и вынесли из дома. Я задыхалась. Я билась и кричала, чтобы меня выпустили, но меня никто не слышал. Почему меня не услышали?

– Я не знаю.

– Неужели ты не слышал, как я кричала?

– Нет, извини.

– Жаль, что ты не впустил сюда Майлза. Я бы ему показала!

Девочка подмигивает ему.

– Я ухожу.

– Ты так и не ушел по-настоящему, папочка.

– Пока.

– Ты никуда не идешь, папочка. Вот, возьми меня за руку. Я покажу тебе, где это.

Она поднимает маленькую вымазанную в крови ручку. Он берет ее в свою. Девочка ведет его к двери, которая открывается в темный туннель. В нем ничего не слышно и не видно. Все, что он чувствует, – это ее ручку в своей руке.

Она останавливается. Лунный свет льется сквозь трещины в заляпанном окне. Это изображение Иисуса на кресте. Напротив него – закрытая стальная дверь. Такие используют в камерах умалишенных преступников.

Она подпрыгивает на месте.

– Подними меня, папа, подними!

Он поднимает ее и сажает себе на плечо. Когда ее кожа прикасается к его коже, когда он видит ее улыбку и слышит ее смех, он перестает чувствовать себя развалиной. Он держит в руках жизнь, которая должна была принадлежать ему. В этот короткий момент он испытывает умиротворение.

Она громко целует его в ухо. Потом она открывает дверь.

Лунный свет заливает спальню Доланов. Вероника, Патрик и Алекс здесь. Они привязаны к стульям, и рты их заткнуты кляпами. Песочный человек тоже здесь, но разглядеть его лицо невозможно. Куда бы он ни пошел, черное облако закрывает его лицо. Но только не скальпель. Кончик лезвия блестит в лунном свете, словно бриллиант.

Песочный человек заходит за спину Алексу. Вероника плачет. Она хочет, чтобы его пощадили. Отец, Патрик, тщетно старается разорвать веревки. Клейкая лента, которой залеплен его рот, крадет беззвучные крики. Алекс не знает, что делать. Он сидит в белых хлопчатых трусах, окаменев от страха.

– Прекратите! – говорит Джек и делает шаг вперед.

– Они не слышат и не видят тебя, папа.

Песочный человек сдирает ленту со рта мальчика. Алекс плачет. Он не хочет умирать и умоляет родителей помочь ему.

– Ты ничего не можешь с этим поделать, папа.

– Я должен попытаться.

Девочка кладет руку ему на грудь. Его сердце бешено бьется.

– Ты не можешь спасти их, папа, как не смог спасти тех мальчиков в клетках. Никто не мог ничего поделать. Тогда, как и сейчас, было слишком поздно.

Песочный человек берет мальчика за подбородок и резким движением запрокидывает его голову. Алекс уписывается.

– Ты не туда смотришь, папа. Почему ты постоянно позволяешь чувствам взять верх? Тебе следует подумать. Обрати внимание на инстинкты. Мы уже давно пытаемся показать тебе кое-что.

Он глядит на Веронику, но знает, что должен смотреть на отца. Патрик – это ключ. Он здесь из-за Патрика.

Патрик вместе со стулом валится на пол. Он лежит на боку, и стул царапает по паркету. Его мышцы напряжены, жилы на руках и шее вздулись.

Вероника вскрикивает в последний раз. Фонтан крови заливает ей лицо и грудь.

Патрик перестает вырываться и обмякает. Теперь он сосредоточен на чем-то невидимом для окружающих. Кровь заливает вздрагивающие ноги его сына, тело которого сотрясают конвульсии. Патрик смотрит на него, а его пальцы шарят по паркету. Он нащупывает удостоверение и ручку, которые вывалились из кармана шортов.

Запах свежей крови пьянит. Его дочь делает глубокий вдох…

– Боже, какой запах, согласись! – хрипло говорит она. – Это должно всколыхнуть массу воспоминаний.

Его глаза слезятся от вони. Его тошнит. За окном, словно пулеметные очереди, взрываются фейерверки.

– Давай же, ты же любишь это! Вспомни, что ты сделал с дядей Чарли в сарае… Все мы чувствовали, что на самом деле было у тебя на сердце. Ты можешь прикидываться как угодно, но сердце не обманешь, – шепчет она ему на ухо.

Он слышит, как в горле у нее рождается рычание, чувствует ее горячее дыхание у себя на щеке, словно она – ненасытное животное.

– Ты не можешь спрятать от нас свое истинное лицо. Мы путешествовали вместе с тобой. Мы знаем, что ты такое на самом деле!