Виктор Суворов - Змееед

Ох, знал бы товарищ Смирнов, кто у него за спиной зубами скрипит!

Совсем Змеееду плохо. Томит, как перед потерей сознания. Рукам места не находит, то ворот расстегнет, то сам себе рот ладонью зажмет… Нащупал рукой на поясе кожаную сумочку с чем-то твердым, сообразил, что это головоломка французская, почему-то легче стало…

Допрос между тем своим чередом течет.

— Судимости?

— Первый приговор в двадцать седьмом. Три года ссылки за троцкизм. С троцкизмом порвал и публично осудил. Второй приговор в тридцать третьем году. За оппозицию зиновьевскую. Пять лет СЛОНа — Соловецких лагерей особого назначения. Срок не успел дотянуть — еще один процесс. Вместе с Зиновьевым и Каменевым — высшая мера уголовного наказания…

— Ну, это еще как сказать. Власть у нас народная, гуманная… Помилование просил у рабочих и крестьян?

— Просил…

Видит Змееед: аж затылок Смирнова напрягся.

Товарищ Крайний успокоил:

— Ответа пока нет… А ты не куришь?

— Не курю.

— Ну так пряником угощайся.

Даже не поверил Смирнов. Сколько лет пряников не грыз.

— Ну, бери!

Встал Смирнов, руку протянул, над столом согнулся. Это самая удобная поза для нападающих сзади. Стол-то широкий. Чтобы до кулька дотянуться, нужно пополам перегнуться, наклониться всем телом. Равновесие нарушено почти полностью. Это самое неустойчивое положение тела. Бери голыми руками. Курящим — «Казбек», некурящим — пряники. А подручным сигнал: только рука вперед протянется, бросайтесь разом, ласты за спину, да проволокой вяжите.

Не дотянулась смирновская рука до пряника. Змееед рысью уральской на спину прыгнул, рубанул кастетом по пальцам, и тут же, тем же кастетом — по ребрам. Левой рванул за плечо, разворачивая к себе ненавистную рожу, и вмазал между глаз в переносье. Рухнул Смирнов. Змееед табуретку за ножку — голову размозжить. Не поддалась табуретка — к полу крепко приварена.

Подручным вязать Смирнова надо, но нечего тут вязать. Лежит он мешком с картошкой в луже крови. Подручные на Змеееда бросились, руки заломили: сдурел?

Сам товарищ Крайний из-за стола выскочил, кулек пряников зацепив, на пол просыпав.

Из расстрельной двери дежурный исполнитель товарищ Злыдень: что за шум? Злыдень облачением на пилота похож и вроде — на мясника. От пилота у него шлем кожаный, очки мотоциклетные, перчатки с раструбами до локтей. А от мясника — широкий длинный кожаный фартук.

Ругается товарищ Крайний. Как не ругаться — весь пол кровью заляпан. Для предсмертного мордобоя соседняя камера определена. А в кабинете зачем гадить?

Кончиком сапога коснулся командир расстрельной команды лица арестантского, развернул на свет. Не дышит. А жив ли, нет, — не понять.

Змеееда подручные к стене прижали, угнув голову хватом смертельным. Командиру взглядом: что делать?

Махнул товарищ Крайний: да отпустите его. И Злыдню, пнув Смирнова сапогом:

— Вроде убит. Дострели для верности.

Подхватили подручные тело смирновское, потащили вниз по лестнице в подвал с опилками.

В большой чистой тюремной комнате с двумя высокими окнами собрана вся комендантская спецгруппа. Стоят, головы понурив.

Товарищ Крайний злостью брызжет.

— Товарищи, у нас в спецгруппе чрезвычайное происшествие. Наш новый товарищ, Змееед, нарушив инструкцию, бросился на приговоренного и нанес ему удары, которые привели к потере сознания или к смерти. Исполнение приговора пришлось проводить в условиях бессознательного состояния приговоренного или даже после его смерти. По инструкции мы обязаны в последний момент уже на лестнице исполнения задать вопрос, не желает ли приговоренный что-либо заявить. Змееед такой возможности нас лишил. За проявленную несдержанность, за нарушение инструкции объявляю Змеееду строгий выговор. Перед руководством буду ставить вопрос об отчислении из спецгруппы. Всё. На сегодня свободны.

Вышел товарищ Крайний, дверью хлопнув.

Следом за ним дежурный исполнитель товарищ Злыдень рванул, дверь за собою плотно прикрыв:

— Ты что наделал?

— А что?

— Сообрази: осуждены Зиновьев, Каменев и их ближайшие подручные. Всего 16 врагов. Все они получили заслуженный и давно всем трудовым народом ожидаемый высший приговор. Сегодня Зиновьева и Каменева шлепнут на Лубянке в присутствии товарища Ягоды. Но почему-то остальных разослали по разным расстрельным пунктам Москвы. Это для чего?

— Не знаю.

— На суде выяснилось, что Смирнов — посланник Троцкого в Советском Союзе. И он это признал. Его к нам привезли на исполнение. И тут же у нас в группе новый человек. Его сам Ягода к нам прислал. Для чего, спрашиваю?