Владимир Гриньков - Телохранитель Каина

Прибежала билетерша. Запричитала.

– Только не надо милиции, я вас умоляю! – попросил Потемкин.

Сколько их? Кто такие? Потемкин может знать.

– Есть еще?

– А?

Не соображает. В шоке.

– Кроме этих двоих – кто еще? С ними кто-то был?

– Не знаю.

Он был на сцене. Он мог не знать. Кто мог видеть? Билетерша?

– Кто они? Местные?

– Нет. Я их не знаю. На машине приехали.

– Где машина?!

– Там, у входа.

Машина – это плохо. В машине еще кто-то может быть.

– Здесь другой выход есть?

– Все закрыто.

– А ключи?

– У завклуба.

Через окно. Первый этаж. Невысоко. Артиста надо выводить. Покалечат, когда очухаются.

Окно было закрыто на два шпингалета. Первый открылся без труда, второй был залит краской и не поддавался. Китайгородцев сломал его и распахнул окно.

Сначала выпроводил Потемкина, буквально вытолкал его, потом выбрался сам. Вызванный по мобильнику Иван уже ждал их, сидя в ржавой «Ниве». Китайгородцев распахнул перед Потемкиным дверцу машины:

– Прошу!

По городу они проехали без проблем, но на загородном шоссе их нагнала черная «Ауди» с тонированными стеклами. Китайгородцев заподозрил неладное, когда эта машина стремительно приблизилась и повисла у них на хвосте, а в следующее мгновение Потемкин тоже увидел «Ауди» и всполошился:

– Это они!

– Машина вам знакома? – уточнил Китайгородцев.

– Да!

Китайгородцев пожалел о том, что не он сейчас за рулем.

– Не давай им обгонять! – приказал он Ивану. – И быстрее! Быстрее!

Не то, чтобы он надеялся на «Ниве» от «Ауди» оторваться, но на большой скорости водитель «Ауди» будет осторожничать и уверенности в нем поубавится.

– Кто они? – спросил у Потемкина Китайгородцев.

– Подонки! – скривил губы тот.

– Криминал? Бандиты?

– Да.

– Оружие у них какое?

– Ножи я видел.

– А огнестрельное? Может, пистолеты?

– Насчет этого – не в курсе.

– Будем уходить! – принял решение Китайгородцев. – Сейчас поля начнутся, ищи грунтовку и сворачивай, – велел он Ивану. – И по грязище, по грязи – чтобы они сели!

Километра через полтора они съехали на раскисшую дорогу без покрытия. Здесь были заполненные грязью колеи, и сунувшаяся следом в горячке погони «Ауди» почти сразу завязла, даже сотни метров не преодолев.

Было видно, как из «Ауди» выскочили трое.

– Быстрее! – торопил Китайгородцев. – Гони! Гони!

«Нива» глиссером неслась по грязи, отбрасывая комья далеко назад.

Поднялись на взгорок. Впереди внизу была деревня.

– Туда! – показал рукой Китайгородцев.

Там должен быть асфальт. Там они уже не посадят машину на брюхо.

– Кто они такие? – спросил Китайгородцев.

– Жалкие, ничтожные люди! – ответил Потемкин.

Китайгородцев засмеялся, не сумев сдержаться.

– Что тут смешного? – сердито спросил Потемкин.

– Извините. Просто я вспомнил «Золотого теленка».

– Какого теленка? – нахмурился собеседник.

– Книга «Золотой теленок». Ильфа и Петрова.

– Не читал, – поджал губы Потемкин.

Они сидели в салоне «Нивы» у маленького, похожего на сарай, здания железнодорожной станции. До прихода электрички на Москву оставалась четверть часа.

– Вы там живете? – спросил Потемкин. – В том городе, где я давал сеанс?

– Нет. Я на отдыхе, – ответил Китайгородцев и выразительно продемонстрировал инвалидную трость. – Восстанавливаюсь.

– А сами в таком случае откуда?

– Я москвич.

– Где работаете?

– Я телохранитель.

– О! – заинтересовался Потемкин. – Настоящий?

– А что – бывают не настоящие?

– Я как-то никогда об этом не задумывался. Так у вас не перелом?

– Простите, не понял.

– Нога, – сказал Потемкин. – Я думал, это перелом у вас. А на самом деле это как-то связано с работой?

– Да, с работой.

– То-то я вижу, вы так ловко их! Прямо как в кино.

– В кино выглядит красивее, – усмехнулся Китайгородцев.

– Вы правы. А здесь был только страх, – признался Потемкин. – Я испугался.

– Можно я задам вам несколько вопросов?

– О чем?

– Я был на вашем сеансе…

– А, это.

– Скажите, гипноз – он действительно существует?

– Ну, вы же видели.

– Видел, – согласился Китайгородцев. – Но я не знаю, как к этому относиться.

Потемкин подозрительно посмотрел на собеседника.

– Может, это фокус такой, – пробормотал Китайгородцев, не сумев с ходу подобрать нейтральной щадящей формулировки.