Франк Тилье - Переломы

Рука в черной перчатке манит его из-под кровати. Вторая рука хватает тетрадку в сине-белой обложке.

— Потому что он это заслужил, он не слушался. Ну, давай пойдем. Нам уже пора уезжать.

Николя выкатывается из-под кровати и встает, наклонив голову, слегка согнув ноги. Мужчина медленно поглаживает его по подбородку, потом берет за руку и подтягивает к трупу. Потом достает из кармана карамельку чупа-чупс:

— Это тебе.

Николя неуверенно протягивает руку. Мертвец похож на кроликов, которых убивал папа. Мужчина поднимает руку.

— Но сначала я хочу, чтобы ты взял этот нож. Просто возьми в руку, а потом отпусти. Понял?

Николя решительно мотает головой:

— Нет, это нехорошо.

— Ну постарайся, Николя. Будь умником.

— Я хочу домой.

Мужчина в капюшоне вздыхает. Крепко сжав запястье Алисы, он вынуждает ее встать на колени. Девушка с невероятным проворством пытается укусить его за руку, но мужчина реагирует мгновенно. Он ладонью припечатывает ее лицо к полу и всем своим весом наваливается на нее.

— Идиотка. Рано или поздно это должно было случиться. У меня больше нет выбора. Но ничего, обойдется, этот бардак скоро кончится.

Не давая Алисе возможности вывернуться, он садится на нее верхом и прижимает нерв и мышцы на предплечье, заставляя ее разжать кулак. Потом кладет ладонь Алисы на рукоятку ножа. Когда он выпускает ее руку, пальцы девушки инстинктивно сжимаются. Мужчина осторожно поднимает руку Алисы с зажатым в ней ножом.

— Очень хорошо. Ну вот… Сначала безумная больная ударила отца ножом в грудь, потом убила психиатра, а после покончила с собой… Твои воспоминания, Алиса, становятся слишком опасными.

Мужчина поворачивает нож острием к Алисе и наклоняется вперед, чтобы увеличить силу давления. Конец ножа приближается к сердцу. Алиса кричит, мотает головой. Николя недостаточно силен, он слишком хрупкий, слабый, слишком напуган, чтобы сопротивляться.

И тогда, как это случилось в Исследовательском центре, Николя и Алису поглощает мощная темная масса, сумеречное чудовище, притаившееся в глубинах подсознания.

Другая личность.

Берди…

На глазах мужчины обращенное к нему лицо меняется, на шее проступают жилы. Алиса вцепляется в капюшон, отрывает от него кусок ткани, стягивает его до подбородка. Колено врезается мужчине между ног, от страшной боли он складывается пополам, откатывается в сторону. Обрывки ткани, заглушавшей его голос, падают на пол.

— Ах ты, сука подлая, мразь! — выкрикивает он своим настоящим голосом.

Берди вскакивает и выбегает из комнаты. Через какое-то время уже Алиса поднимается в своем доме по ступенькам, не понимая, каким образом она тут очутилась, даже не помня о том, что Люк Грэхем мертв и что человек в капюшоне стремится уничтожить ее любой ценой.

Озадаченная Алиса останавливается, не дойдя до конца лестницы.

Еще одна черная дыра.

В бешенстве она бьет кулаками по стене. Куда подевался дневник Доротеи?

Она бежит к машине, ищет на пассажирском сиденье, в бардачке, в багажнике Ничего! Стоя посередине улицы, она испускает яростный крик и чуть не падает в обморок, когда на ее плечо опускается чья-то рука. Она поворачивается. Жюли машинально отступает, а потом внимательно смотрит на девушку:

— Алиса Дехане?

Алисе кажется, что весь окружающий мир сжался в одну точку. Жюли спрашивает:

— Что-то случилось?

Сотрудница социальной службы чувствует, что девушка в паническом состоянии, в ужасе.

— Не трогайте меня! Не трогайте!

Жюли поднимает руки и пятится:

— Успокойтесь, пожалуйста.

Выдержав паузу, приличествующую ситуации, она обращается к Алисе сдержанным, успокаивающим тоном:

— Это мне вы звонили. Ваша сестра Доротея воспользовалась моим мобильным, чтобы связаться с вами. Припоминаете?

При упоминании имени сестры выражение лица Алисы меняется, становится более мягким.

— Вы… Да, я вспоминаю, вы виделись с моей сестрой. Ой, а как она? Где она живет? Что…

— Может быть, поднимемся к вам домой и поговорим?

Алиса кивает. Она в последний раз смотрит на открытый бардачок, а потом идет к дому. Сотрудница социальной службы следует было за ней, потом поворачивается к машине и, нахмурившись, склоняет голову. Алиса ждет ее на ступеньках, ведущих к дому:

— Ну, вы идете?

Войдя в квартиру, сотрудница социальной службы внимательно осматривается. О людях можно многое узнать по их жилищу. Но в этой комнате нет ничего по-настоящему личного. Ни безделушек, ни фотографий, ни даже дисков или DVD-проигрывателя…