Франк Тилье - Переломы

Жюли встряхивает головой, ей не нравится, что она опять все узнает последней.

— И вы считаете, что из него вышел плохой психиатр-клиницист?

Каплан понимает, что играет с огнем, и предпочитает уйти от ответа:

— Не мне об этом говорить. Лично у меня к нему претензий нет. Он хороший психиатр.

Жюли вздыхает:

— Во всяком случае, надеюсь, что с этим больным он не повторит ту же ошибку.

— Я вам ничего не говорил, ладно? Я так… разболтался, но это только потому, что мы вместе работаем над сложным случаем. Не закладывайте меня.

— Спасибо за вашу откровенность. Я умею держать язык за зубами.

Она выходит из палаты с тяжелым сердцем. С ужасным ощущением, что Люк Грэхем настолько разрушен изнутри, что уже больше никогда и никого не сможет полюбить.

Городок Сотрон в десяти километрах от Нанта. Точка на карте. Шесть часов на машине от Бре-Дюн. Люк Грэхем подкрепляется кофе из термоса и сигаретой. Ему пришлось три раза останавливаться и выходить из машины на свежий воздух. После событий последних часов ему кажется, что он задыхается в гипсовом мешке. В ушах еще звучит голос человека в капюшоне: «Значит, убейте его в больнице…»

Родители девочки, сбитой кататоником в 2004 году, живут в квартале, насчитывающем около двадцати частных домов. Симпатичные садики, велосипеды, качели, детские горки… В таких новых жилмассивах для служащих средних лет всегда много детей, они учатся жить в коллективе, играть у соседей или, летом, прямо на улице. Эрзац рая. Для Люка — ад.

Из-за «лежачих полицейских» психиатру приходится ехать с черепашьей скоростью. Наконец он находит нужный дом. К счастью, перед въездом в гараж стоит машина. Почти 11 часов. Люк проезжает дом и останавливается чуть дальше. Лучше, чтобы его не запомнили.

Сидя в машине, он разглаживает помятый пиджак, брюки, потом выходит и натягивает пальто. Бросает взгляд в зеркальце заднего вида. Морда как у трупа, вынутого из могилы, жуткие круги под глазами. Да, адская была ночка!

Он осторожно закрывает дверцу, возвращается к дому и стучит. Женщина лет тридцати пяти в светлом костюме приоткрывает и тут же захлопывает дверь.

— Мадам Бланшар?

Дверь снова приоткрывается, в щели показывается голова.

— Простите, нет. Мадам Бланшар тут больше не живет.

Ну вот, только этого не хватало.

— А у вас нет нового адреса?

Люк слышит, что в доме работает телевизор, передают очередной бесконечный сериал.

— Нет-нет. Вам, наверное, лучше поговорить с ее нотариусом или с соседями. Мы с ней мало общались. Она продавала дом, мы купили. Вот и все.

Люк на секунду оборачивается — дети группками идут в школу, волоча за собой ранцы на колесиках. Понятно, что Бланшары не смогли вынести жизни в таком месте, где ежедневно видели ровесников своей погибшей дочки.

— Скажите… Вы в курсе несчастного случая с их девочкой, Амели?

Женщина недовольно пожимает плечами:

— Конечно. Посмотрите вокруг — всюду семьи, дети. Как же я могу быть не в курсе? Дочь, потом муж — для одной женщины это многовато.

Она собирается закрыть дверь. Люк втискивается в щель, у него колотится сердце.

— Муж? Что вы имеете в виду?

Она настораживается:

— Кто вы такой?

— Франсуа Дарле из страховой компании. Мне иногда приходится разбираться со старыми делами в связи с наследством, и вот попался этот случай.

Женщина делает шаг вперед, вытесняя Люка наружу, и загораживает ему вход.

— Понятно. Насколько я знаю, после смерти дочери Поль Бланшар так до конца и не пришел в себя. Примерно через год после суда, на котором убийцу девочки выпустили, он бросился под поезд.

Люк, внезапно побелев, поднимает голову:

— И… последний вопрос… мадам… Жандарм, переехавший девочку… Вы знаете, как его звали?

— Этого мерзавца? Еще бы. Александр Бюрло. Что же, если ты в жандармерии работаешь, так на тебя и закон не распространяется? Знаете что? Если бы такое случилось с моей дочкой, поверьте, я бы его убила, жандарм он или кто еще. Своими руками. Так и скажите в своей страховой компании.

Она захлопывает дверь. Ошеломленный Люк идет по улице, ему кажется, что его ноги стали неподъемно тяжелыми.

Отец, Пьер Бланшар, покончил с собой… Почему же совершенно лишившийся рассудка кататоник произнес его имя?

«Покончил с собой…» Слова гудят в голове, мешают думать.

Он продолжает поиски. Очередной разговор у соседской двери позволяет ему наконец узнать новый адрес Лоранс Бланшар. Домик в сельской местности, под Амьеном.