Франк Тилье - Переломы

Фред, не оборачиваясь, идет к машине. Растерянная Алиса обгоняет его и становится у него на пути.

— Ты уходишь?

Фред вздыхает, а потом отвечает:

— Пойдем со мной… Мы быстренько заберем твою машину, а потом я отвезу тебя домой. Тебе надо отдохнуть.

Фред забирается в фургон, Алиса садится на пассажирское место, поправляет очки. Ее трясет при мысли о том, что произошло за последние дни. Фред смотрит в зеркальце и трогается с места.

— Думаю, что здорово опоздаю к вечерней раздаче еды.

— Это я виновата.

— Не волнуйся. Завтра будем делать, что ты хочешь, и постараемся разобраться в этой заварушке. Отличить правду от лжи. Алиса, я… я должен тебе кое-что сказать.

— Что?

— Несколько минут назад, прежде чем… ты выбралась из своей черной дыры, ты… Это очень странно, ты вела себя как маленький мальчик. По разговору, по тому, как ты двигалась. Ты говорила «папуля, мамуля», как маленький дурачок. Ты утверждала, что тебе восемь лет. Сказала мне, что тебя зовут Николя.

Алиса не отрывает глаз от дороги. Если бы только она могла убежать, закрыться где-нибудь, остаться одна.

— Бог знает что ты говоришь.

— Думаю, что и вчера, когда ты удрала из фургона, ты как будто стала ребенком, как раньше, с теми же реакциями, теми же страхами, такой же неуклюжей. Вот почему мальчиком по имени Николя — этого я не знаю. Но думаю, что эти черные дыры возникают каждый раз, когда ты превращаешься в этого мальчика. Мальчика, который боится отцовских наказаний, боится всего, что его окружает.

Алиса не видит во всем этом никакого смысла, она всегда так убегала, еще на ферме, и сейчас тоже. Это ведь так просто — убежать, спрятаться под кроватью.

— Я больше не хочу закрывать глаза на правду. На этот раз я хочу дойти до конца. Понять, какую роль во всем этом сыграл мой отец. И точно понять, чем я больна.

— Тут я согласен. Давай ты как следует отдохнешь сегодня ночью, а завтра приедешь ко мне, и мы с тобой вдвоем попытаемся разобраться, как ты можешь жить с этой кашей в голове.

Жюли останавливается на заправке у автострады. Одиннадцать часов ночи, одинокая женщина в вечернем платье заливает полный бак отстойной тачки… Круто. Бывало и получше.

Потом она заезжает на парковку, выходит и, опершись на капот, закуривает сигарету. Хватит уже жвачки. И потом, если уж начинать снова, то лучше сейчас. Достаточно простого жеста, и вот уже вспыхнул огонек, и вот она присоединилась к миллионам курильщиков. Интересно, присоединится ли она и к миллиону французов, поступающих ежегодно в отделения общей психиатрии? Вполне вероятно, если все так пойдет и дальше.

Она с улыбкой смотрит на предостерегающую надпись на пачке сигарет: «Курение убивает». Да, может быть. Но не наверняка, не так, как любовь. Сегодня вечером она снова влипла. Ей доводилось видеть раненых животных, но им было далеко до Люка Грэхема. Он не может отделаться от мыслей о своих больных, прошлое до сих пор кровоточит. Загнанные глубоко внутрь жестокие страдания раздирают его.

Жюли не трогается с места, вокруг никого нет, в голове вертятся все те же вопросы. Судя по всему, ночь предстоит бессонная.

Наконец она решает включить свой мобильный, который вырубила перед приходом Люка. Кто знает, может быть, он ей звонил.

Голосовая почта… Сердце замирает.

Жюли, это Мартен. Мартен Плюмуа… Э-э-э… можешь позвонить, когда хочешь. Я получил результаты анализов с одеяла на твоем больном. Дело довольно странное… Пока…

Она смотрит на часы. Почти полночь. Он сказал «когда хочешь». Она набирает номер и одновременно глубоко-глубоко затягивается в ожидании сенсации. Внезапно она снова начинает чувствовать приятный вкус горячего табачного дыма где-то в горле. Четыре тысячи химических соединений, большая часть которых осела в ее красных кровяных шариках, чтобы навредить организму. Но до чего же хорошо!

Трубку снимают.

— Мартен? Это Жюли. Я не помешала?

Молчание.

— М-м-м… Ах да, Жюли…

— Ты оставил сообщение, что я могу позвонить, когда захочу. Так, значит, у тебя есть результаты насчет этого больного с одеялом?

— Да-да, результаты. Но я сейчас не в лаборатории и…

— Но объяснить-то ты можешь?

— Да-да, конечно. Э-э-э… Прости, я уже засыпал. Да, так вот… кровь на одеяле не соответствует крови того, на ком было это одеяло.

В душе Жюли хвалит себя за старание. Хорошо, что она попросила провести этот анализ.

— Хорошая работа!

— Спасибо. Но у меня есть кое-что поинтереснее.