Луис Роча - Смерть понтифика

— Мы дважды засветились, — отвечает Рафаэль, поднимаясь с места, — я приму душ, и мы уезжаем.

Рафаэль выхолит из ванной, опоясавшись полотенцем, но Сары в спальне не оказывается. Она входит как раз в тот момент, когда он начинает надевать штаны:

— Куда ты собралась? — спрашивает ее спутник, и по-прежнему не обращая внимания на присутствие женщины, продолжает одеваться.

— К стойке портье.

— Куда?

— Я что, должна отчитываться перед собой о всех своих перемещениях?

— Вовсе нет. Но я не смогу тебя защитить, если не буду знать, где ты находишься.

— Я просто собралась к портье. Скоро вернусь, жива и здорова, — ехидно заверяет девушка. — Ну так что? Идем?

— Подожди, дай одеться.

Сара вновь обращает внимание на странную татуировку и рану на руке молодого человека.

— Не очень-то хорошо выглядит.

— Пройдет.

— Дай я хотя бы обработаю рану, — и, не дожидаясь ответа, девушка направляется в ванную, берет кусок мыла, смачивает полотенце горячей водой и достает еще одно, сухое. Возвращается в спальню и оставляет все на кровати.

— Присаживайся.

— Да брось ты, мне уже лучше.

— Садись!

Рафаэль подчиняется, не желая вступать в пререкания, и устраивается на краю кровати. За неимением алкоголя мыло — лучший антисептик. Сара принимается промокать рану влажным полотенцем. Затем берется за сухую ткань, разрывая тонкую материю на полоски, и накладывает повязку. Закончив работу, встает и осматривает подопечного.

Рафаэль тоже не сводит с нее глаз — с самого начала проведенного с такой нежностью лечения. В течение нескольких мгновений их взгляды остаются прикованными друг к другу.

Сара чувствует неловкость, но она выдерживает взгляд.

— И что теперь? — наконец спрашивает девушка.

— Ничего, — отвечает Рафаэль, отводя взгляд и облачаясь в рубаху. — Спасибо.

— Всегда к вашим услугам, — отвечает Сара, вставая во весь рост. — Ну и татуировочка! — замечает она, чтобы сгладить возникшее напряжение.

— Если увидишь такую же на другом человеке — беги без оглядки.

— Почему?

— Потому, что это — символ Гвардии.

— Гвардии? Какой еще Гвардии?

— Наступательной Гвардии, бойцов П-2. Своего рода армия в миниатюре, предназначенная для наземных операций. Сегодня тебе удалось опровергнуть миф о безупречности этого элитного подразделения.

— Нет, это сделала не я. Ты, — поправляет собеседника Сара. — Татуированная змея обвивает запястье, скрываясь под рукавом рубахи.

— Давай позвоним портье, чтобы вызвали такси.

— Не стоит.

— Мы поймаем машину в другом месте?

— Нет, мы не поедем на такси. Я уже подготовил машину.

И вот автомобиль едет по шоссе от Лиссабона, на север. Вскоре Сара встретится с отцом, и сейчас она способна думать лишь о предстоящей встрече.

После бессонной ночи, оставаясь на том же месте, откуда ведется наблюдение, два человека не сводят глаз с подъезда, где несколькими часами раньше скрылся старик. Они выглядят одинаково напряженно и устало. Особенно тот, кто сидит рядом с водителем.

— Я просто выжат, — жалуется он.

— Да, в автомобилях не поспишь, — откликается напарник.

Оба завтракают кофе с пончиками, которые один из напарников принес из ближайшего кафе. Зная о немногословности коллеги, второй мужчина решает провести оставшееся время в размышлениях. О круглосуточно работающих магазинах и о более важных вещах — например, о Пейне, великом Джеке. С сожалением думает, что не может им не восхищаться. Нужно обладать изрядным мужеством и огромной силой воли, чтобы пойти на такой шаг и начать двойную игру изнутри самой Гвардии, а главное, чтобы никто не обратил внимание. Так, чтобы заметил только он — едва представится случай. Старина Джек Пейн, старый лис… Кстати, насчет лис и стариков…

— Объект выходит, — произносит водитель.

— Вижу.

— Пойдешь за ним?

— Не я — ты.

— А сам что будешь делать?

— Наведаюсь к нему в гости.

— Договорились, — с облегчением вздыхает довольный шофер. Наконец-то удастся немного размяться.

— Не теряй старика из виду. Как только закончу, позвоню тебе.

Водитель спокойно выходит из машины и направляется следом за стариком, по Седьмой авеню в сторону Центрального парка. Сворачивает на Бродвей и дальше, в сторону Таймс-сквер. Старик очень любит гулять, и это существенно облегчает слежку.

«Почему нам не загнать ему пулю в лоб и не покончить с этим? — удивляется агент. — Что такого особенного в этом старике, из-за чего мы относимся к нему иначе, чем к остальным?»