Луис Роча - Смерть понтифика

— В то время Рим был восьмым из лучших городов мира. Финансами занимался епископ Марцинкус, и все, что проходило через его руки, превращалось в золото, — продолжает Рафаэль. — Разумеется, корни процветания были в распространении порнографических изданий, производстве противозачаточных средств или в прочих занятиях, не одобряемых церковью, но производство оружия, политические махинации, взятки, шантаж или отмывание денег оказались гораздо выгоднее в долгосрочной перспективе.

— Даже не понимаю, хочешь ли ты рассказать мне всю правду или, наоборот, пытаешься меня испугать, — замечает Сара.

Девушка задумчиво безмолвствует, и Рафаэль тоже решил сосредоточиться на собственных размышлениях. Теперь их объединяет умиротворенное молчание.

Стюардесса протягивает поднос. Рафаэль и его спутница сосредотачиваются на еде.

— Сейчас было бы как нельзя более кстати принять душ, — Сара потягивается в кресле, чтобы размять руки и ноги.

— Душ можно организовать, — заверяет ее Рафаэль. — Как только приземлимся.

— Это обещание? — с еле заметной улыбкой спрашивает девушка.

— Нет, я никогда не даю обещаний. Но всегда держу свое слово.

Молчание продолжается еще несколько минут. Разговоры и бормотание пассажиров заглушаются шумом двигателей. Сара вновь поворачивается к молодому человеку:

— Как думаешь, с отцом все в порядке?

— Да. Не волнуйся, — твердость, звучащая в голосе спутника, успокаивает.

— Сейчас меня сильнее всего тревожит то, что нас могут задержать в аэропорту, — замечает Сара.

— Успокойся, этого не случится.

— Откуда у тебя такая уверенность?

— Одно из преимуществ моего положения. Кто бы нас ни преследовал, самое необходимое — понимать их образ мыслей. Мы всегда будем опережать их на один шаг. Главное — идти своим путем. И сохранять инициативу.

— И как же они думают?

— Прежде всего, попытаются устранить следы перестрелки и слезоточивого газа.

Голос Рафаэля по-прежнему непостижимым образом успокаивает ее. Сара понимает, что это — голос безжалостного убийцы, но, тем не менее, она по-прежнему ощущает спокойствие.

— А что мы будем делать, когда встретимся с отцом?

— Там видно будет. Лучше продвигаться вперед постепенно.

— Ты постоянно что-то от меня утаиваешь.

— Разумеется. Но в этом случае я не так уж много могу тебе рассказать. Прежде всего нужно помочь тебе встретиться с отцом. А там посмотрим, что делать дальше.

— А разве мы не рискуем увидеть свои фотографии в местных газетах? Вполне возможно, нас разыскивают.

— Вряд ли. В интересах властей, чтобы мы оставались незамеченными. Ведь нас собираются пристроить на два метра под землей или же на дне реки, предварительно закатав ноги в тазик с цементом. К тому же никто не допустит, чтобы наши имена упоминались в периодических изданиях — до тех пор, пока мы фигурируем в печати. Иначе наши противники окончательно проиграют.

«Надеюсь, ты прав», — думает Сара.

— Фиренци… Как у него оказался мой адрес? — вслух удивляется Сара. — Разумеется, если учесть, что мой отец состоял в организации, выяснить адрес не составило труда. Но я никак не могу взять в толк, отчего этот человек отправил письмо именно мне…

Рафаэль даже не шелохнулся в ответ, только прижимал руку к раненому плечу.

— Больно?

— Да, — произносит он, мягко массируя рану. Несколько часов тому назад ему удалось сделать перевязку в туалете едущего поезда. Боль ненадолго отступила, но сейчас вернулась с прежней силой.

— Тебе что-нибудь нужно? Помочь?

— Нет, спасибо: я сам справлюсь, — отвечает Рафаэль.

На полпути к аэропорту, когда лайнер пролетает над северной частью родной страны Сары, ее внезапно охватывает беспокойство. Становится трудно дышать.

— Ты знаешь, кто был у меня в доме?

— Да.

Рафаэль вновь замолкает, задумчиво глядя в иллюминатор.

— И кто же это был?

— Американский агент. То есть он — натурализировавшийся в Америке чех, но это не важно. Недавно умерло еще несколько человек, связанных с тобой: испанский священник Фелипе Арагон и аргентинский пастор Пабло Ринкон. Каждый из них располагал информацией о документах Иоанна Павла I.

— Наподобие тех, что оказались у меня?

— В ночь своей смерти понтифик работал со множеством разных бумаг. Список, полученный тобой, — лишь малая часть всех документов, которые находились в его распоряжении. — Кажется, Рафаэль решает поддержать беседу.

— И все они тоже получили письма?