Тана Френч - Ночь длиною в жизнь

Я приобнял ее, легонько сжав плечо. Кармела на ощупь была мягкой и уютной.

— Послушай, детка, честное слово, ты не попадешь в ад за зависть к брату. Тут, скорее, совсем наоборот: Бог насчитает тебе дополнительные очки за то, что ты стараешься с этим бороться.

— Наверное… — ответила Кармела машинально (привыкла за годы утешать Тревора), но мои доводы ее не убедили. На секунду мне показалось, что я ее чем-то разочаровал. Внезапно она выпрямилась, напрочь забыв обо мне. — Господь милосердный, что это у Луизы — банка? Луиза! Немедленно ко мне!

Луиза, выпучив глаза от страха, метнулась в толпу с быстротой молнии. Кармела устремилась за ней.

Я прислонился к стене в своем уголке и замер. Комната снова изменилась. Святоша Томми Мерфи затянул «Старые года» голосом, некогда звучавшим дымно-медово. Годы стерли многое, но Святошу Томми по-прежнему заслушивались, обрывая разговоры на полуслове. Женщины подняли стаканы и раскачивались плечом к плечу, дети жались к ногам родителей и слушали, засунув палец в рот; даже приятели Кевина приглушили свой обмен историями до еле слышного бормотания. Святоша Томми прикрыл глаза и запрокинул лицо к потолку. «Взращенные на песнях и подвигах былого, отважные герои прославят Дублин снова…»

Нора слушала, прислонившись к оконной раме, и у меня чуть не остановилось сердце: она была точной копией Рози, ее темной, недоступной тенью с печальными глазами.

Я поспешно отвел взгляд и тут же заметил миссис Каллен, маму Мэнди, — она, стоя у алтаря Иисуса и Кевина, увлеченно беседовала с Вероникой Кротти, у которой, похоже, так и не прошел кашель. Миссис Каллен и я когда-то ладили: она любила посмеяться, а смешить я умел. Но сейчас, когда я поймал ее взгляд и улыбнулся, она подпрыгнула, как от укуса змеи, схватила Веронику под локоток и что-то зашептала ей на ухо с удвоенной энергией, искоса поглядывая в мою сторону. Каллены никогда не умели ничего скрывать. Тут уж я задумался, почему Джеки не подвела меня к ним поздороваться.

Я пошел искать Деса Нолана, брата Джули, с которым мы дружили и которого мы с Джеки тоже почему-то пропустили во время ознакомительной экскурсии. При виде меня лицо Деса забавно вытянулось, что пришлось бы очень кстати, будь у меня настроение смеяться. Он пробормотал что-то невнятное, помахал банкой пива и юркнул в кухню.

Джеки я обнаружил зажатой в угол, с ухом, повернутым к нашему дяде Берти. Я изобразил на лице последнюю стадию нервного стресса, оторвал Джеки от потных лап дяди, направил ее в спальню и захлопнул за нами дверь. Комната теперь была персикового цвета и все свободные поверхности оказались заставлены фарфоровыми безделушками — очень неосмотрительно с маминой стороны. Пахло сиропом от кашля и еще каким-то лекарством.

Джеки рухнула на кровать.

— Боже мой, — простонала она, обмахивая себя и отдуваясь. — Громадное спасибо. Господи, прости, нехорошо делать замечания, но неужели он не мылся с самого рождения?

— Джеки, что происходит?

— А что?

— Половина присутствующих со мной не разговаривают, даже в глаза не смотрят, но зато у них есть о чем поговорить, когда они думают, что я не вижу. Что за дела?

Джеки скорчила гримаску, одновременно невинную и лукавую, как ребенок по уши в оправданиях и шоколаде.

— Тебя ведь двадцать лет никто не видел, вот им и не по себе.

— Хрень. Это из-за того, что я коп?

— He-а. Ну может, самую малость, но… Ой, давай не будем про это, Фрэнсис? Это чисто паранойя!

— Я должен понять, что происходит, Джеки. И не надо полоскать мне мозги.

— Господи, тише на поворотах; я тебе не какой-нибудь подозреваемый. — Джеки встряхнула банку в руке. — Не знаешь, еще сидр остался?

Я протянул ей едва початую банку «Гиннесса».

— Ну же, — поторопил я сестру.

Джеки вздохнула, вертя банку в руках.

— Ты же знаешь Фейтфул-плейс. Хоть намек на скандал…

— …И все набросятся, как стервятники. Значит, сегодняшний подарок к обеду — это я?

Джеки неуверенно пожала плечами.

— Рози погибла в ту ночь, когда ты уехал. Кевин умер через две ночи, как ты вернулся. И ты отговаривал Дейли обращаться к копам. Некоторые… — Джеки осеклась.

— Это прикол такой, да? Что, Фейтфул-плейс считает меня убийцей Рози и Кевина?

— Не вся Фейтфул-плейс, только отдельные личности. Ох, Фрэнсис, послушай, они и сами в это не верят, просто им так интереснее: тебя не было, потом ты стал копом, ну и все остальное. Не обращай внимания, им же, как обычно, хочется кровавой трагедии.