Тана Френч - Ночь длиною в жизнь

— Да перестань. Какого хрена — что, по-твоему, я бы с тобой сделал? Избил до полусмерти?

— Я не говорю…

— А что тогда? Выкладывай, а то — шандарахнула бомбу и замолчала. Хоть раз в жизни я дал тебе повод бояться меня?

— Да ты посмотри на себя! Как ты на меня глядишь, как ты говоришь — словно ненавидишь меня до глубины души! Я не выношу людей, которые вспыхивают, орут, взрываются, ты же знаешь.

— Ты меня сравниваешь с папой? — взорвался я.

— Что ты! Нет, Фрэнсис, я не это имела в виду.

— Даже не пытайся, Джеки!

— Не буду. Я только… У меня духу не хватило сказать тебе. И это моя вина, а не твоя. Прости, я виновата.

Над нами с треском поднялось окно, и ма высунула голову.

— Джасинта Мэки! Так и собираешься сидеть там, как царица Савская, пока мы с твоей сестрой не принесем тебе ужин на золотом блюде?

— Это я виноват, ма, что вытащил Джеки поболтать. Давай мы за это посуду помоем, ладно?

— Хм. Вернулся, как к себе домой, командует направо и налево — серебро он почистит, посуду помоет! Агнец невинный выискался… — Впрочем, ма не решилась устраивать серьезный скандал — вдруг я заберу Холли и уеду, — втянула голову обратно, но продолжала недовольно бурчать, пока окно не захлопнулось.

На улице зажглись фонари. Не одни мы всерьез ударили по рождественским украшениям; дом Хирнов наводил на мысль, что кто-то влепил в него из базуки весь запас подарков Санты: мишура, северные олени, электрогирлянды, свисающие с потолка, безумные эльфы и ангелы с умильными взглядами, по всей стене, на окне — надпись «С Рождеством!», облепленная искусственным снегом. Даже яппи выставили изящную стилизованную елку из светлого дерева, с тремя украшениями в шведском стиле.

Я представил, каково это: возвращаться сюда в каждый воскресный вечер, наблюдать за привычными ритмами Фейтфул-плейс круглый год. Весна — и дети после первого причастия бегают от дома к дому, хвастаясь нарядами и сравнивая добычу; лето — звенят фургоны с мороженым, а девушки выставляют напоказ декольте; через год — снова восхищаться новыми северными оленями Хирнов, через год — опять. От такой мысли у меня голова пошла кругом, как будто я слегка поддал или грипп подхватил. Возможно, ма будет выдавать что-то новенькое каждую неделю.

— Фрэнсис, — неуверенно окликнула Джеки, — ты что?

Я уже заготовил первоклассную отповедь, но при одной мысли о возвращении сюда весь мой пыл иссяк. Сначала Оливия, теперь это: к старости я становлюсь сентиментальным.

— Ничего, — ответил я. — Когда у тебя будут дети, я подарю каждому ударную установку и щенка сенбернара.

Джеки бросила на меня недоверчивый взгляд — явно не надеялась отделаться так легко, — но решила не смотреть дареному коню в зубы.

— Давай-давай. А я выгоню их из дома и дам им твой адрес.

За нашими спинами открылась парадная дверь — вышли Шай и Кармела. А я уже про себя делал ставки — сколько Шай выдержит без разговора, не говоря уж о никотине.

— О чем болтаете? — спросил он, плюхаясь на свое место на верхней ступеньке.

— О Холли, — ответила Джеки.

— Я намыливал Джеки шею за то, что привозила сюда Холли, не спросив меня, — пояснил я.

Кармела уселась на ступеньку надо мной.

— Уф! Царица Мать Небесная, они все жестче; хорошо, что я уплотнилась, а то бы синяк набила… Слушай, Фрэнсис, не нападай на Джеки. Она собиралась привезти Холли только раз, повидаться с нами, но мы в нее влюбились и заставили Джеки привезти ее снова. Девочка просто прелесть!

Я прижался спиной к перилам, так чтобы видеть всех сразу, и вытянул ноги по ступеньке.

— Ну да.

— И наша компания не превратила ее в скотину, — заметил Шай. — С ума сойти, правда?

— Ну, это не от недостатка старания, — сказал я.

— Донна ужасно боится, что больше не увидится с Холли, — полувопросительно произнесла Кармела, глядя на меня исподлобья.

— А с чего бы им больше не видеться? — поинтересовался я.

— Фрэнсис! Ты серьезно?

— Конечно. Я не настолько сдурел, чтобы разлучать девятилетних девочек.

— Ох, здорово! Они так сдружились; Донна не выдержит. То есть, значит… — Кармела любимым с детства жестом неуклюже потерла нос. — Ты будешь приезжать? Или только разрешишь Джеки привозить Холли?

— Я ведь тут… — напомнил я.

— А, ну да. Я очень рада тебя видеть. Но вы же… То есть — ты сейчас дома?

— И я очень рад тебя видеть, Мелли, — улыбнулся я. — Да, я буду рядом.

— Боже мой, давно пора! — Джеки округлила глаза. — А ты не мог этого решить пятнадцать лет назад? Сэкономил бы мне столько нервов!