Уоррен Мерфи - Щит убийцы

Выйдя на улицу и вдохнув насыщенный всяческой химией нью-йоркский воздух, Римо мысленно отчитал себя. В его работе проколы не позволительны, и так рисковать он больше не будет.

Было забавно ехать в роскошной машине, включив стереоприемник, как будто и эта машина и праздная езда на ней были элементами его истинного бытия. Свернув на свою улицу, он заметил стоящую в коже квартала полицейскую машину без опознавательных знаков. То, что это была полицейская машина, было понятно даже в темноте. Об этом безошибочно свидетельствовали и маленькая антенна радиотелефона, и тусклая, давно не видевшая полировки эмаль кузова. Любой дурак мог без труда опознать полицейскую машину, и Римо порой удивлялся – почему полиции не приходит в голову использовать в целях конспирации, скажем, какую-нибудь красно-желтую роскошную машину с откидным верхом или, наоборот, полуразвалившуюся тачку, облепленную переводными картинками?

Он быстро припарковал машину и кинулся в дом. Что там успел натворить Чиун? Он мог всего лишь «просто защитить себя» или «не позволить нарушить его уединение», что порой приводило к неприятной необходимости куда-то рассовывать мертвые тела.

Римо влетел в дверь, которая оказалась незапертой. В гостиной за низким кофейным столиком сидел одутловатый, с брюшком, визитер в штатском. Чиун, устроившись на полу, внимательно слушал еж.

– Пусть не обеспокоит вас это грубое вторжение, сказал Чиун визитеру. – Продолжайте, как если бы мы находились в цивилизованном обществе.

Затем Чиун повернулся к Римо.

– Римо, садись и послушай замечательные истории этого джентльмена. Очень волнительные. Как он профессионален! И постоянно рискует жизнью.

– Теперь уже нет, – сказал визитер. – А вот когда я был патрульным, то участвовал в двух перестрелках.

– В двух перестрелках! – с напускным восхищением воскликнул Чиун, Вы кого-нибудь убили?

– Я ранил одного из них.

– Ты слышишь, Римо? Как это волнительно! Бандит ранен, пули свистят, женщины визжат…

– Да нет, женщины не визжали, – возразил визитер, спохватившись. – Да, позвольте представиться! Я капитан Милкен. Моррис Милкен. Лейтенант Рассе передал мне, что вы хотите меня видеть. Я пока поговорил с вашим слугой. Отличный парень. Правда, излишне возбуждается, когда речь заходит о насилии и тому подобном. Но я заверил его, что если и существует в этом районе дом, которому гарантируется полная безопасность, то это – ваш дом.

– Очень любезно с вашей стороны, – сказал Римо.

– Капитан говорит, что если мы почувствуем малейшую угрозу, даже если нам всем лишь покажется подозрительным какой-нибудь незнакомец на улице в нашем квартале, то мы можем ему позвонить, – сказал Чиун. – Для человека моего возраста и хрупкой комплекции такая возможность исключительно ценна.

– Мы гарантируем безопасность пожилых людей в нашем округе, – отчеканил капитан Милкен.

– Я как раз хотел поговорить с вами об этом и рад, что вы нашли время заехать, – сказал Римо. – Чиун, я хотел бы побеседовать с капитаном наедине.

– О, да. Конечно. Совсем забыл, что я – всего лишь ваш покорный слуга и преступил границы дозволенного. Я возвращаюсь на подобающее мне место.

– Прекрати, Чиун. Хватит.

– Как прикажете, хозяин. Любое ваше слово – для меня приказ.

Чиун подался, поклонился и прошаркал в соседнюю комнату.

– Чего не отнимешь у этих старичков, так это понятие об уважении, заметил капитан, – не так ли? В смирении этого старикана есть своеобразны прелесть.

– Да уж, смиренен и кроток, как цунами, пробормотал Римо.

– Что вы сказали?

– Да так, ничего. Давайте перейдем к делу.

Капитан Милкен улыбнулся и протянул руку ладонью вверх.

– По две сотни в неделю вам, – сказы Римо, – и соответственно поменьше вашим людям. По семьдесят пять – лейтенантам, по двадцать пять сержантам и детективам и по пятнадцать – патрульным. Об остальном договоримся позже.

– Вы, я вижу, человек опытный, – заметил Милкен.

– Всем надо жить, я это понимаю.

– В нашем округе не так-то много возможностей для бизнеса. Во всяком случае я ничем не могу вам помочь в таких сферах, как проституция и наркотики. Заняты уже и некоторые другие сферы.

– Вы пытаетесь узнать, чем я занимаюсь, правильно?

– Да, это так.

– Если узнаете и скажете «нет», я тут же приторможу. А если скажете «да», но решите, что получаете недостаточно, дайте мне знать. А пока я буду заниматься своим делом и прошу только об одном – чтобы меня не беспокоили каждый раз, когда, скажем, у кого-то в этом округе уведут машину.