Уоррен Мерфи - Властители земли

Увидев, что осталось от доктора Ревитса, Дара Вортингтон покраснела, потом побледнела и упала Римо на руки. Когда девушка пришла в себя, Римо поддерживал ее в стоячем положении и объяснял, как только что обнаружил нечто потрясающее. С помощью этого из работы доктора Ревитса может получиться гораздо больше, чем мог мечтать сам доктор Ревитс.

В данный момент Дару не слишком интересовали научные изыскания. Ей подумалось, что Римо мог бы проявить несколько больше внимания к трагедии, случившейся с его коллегой, а не распространяться о своих научных успехах.

Римо ушел, оставив Дару, потрясенную смертью доктора Ревитса, злиться из-за возмутительного поведения нового сотрудника. Вместе с Чиуном они обошли все комнатушки в лабораторном комплексе. И Римо сообщал присутствующим, что находится на пороге величайшего открытия, которое превосходит все, над чем работал доктор Ревитс.

– Вы не слишком самоуверенны? – поинтересовался один из исследователей.

– А у нас уже все заметано, – ответил ему Римо с улыбкой и подмигнул.

Оповестив всех в лабораторном комплексе о грядущем великом открытии, но не объяснив, в чем оно состоит, Римо и Чиун вернулись к себе и стали ждать нападения.

Но его не было. Зато имело место небольшое происшествие с какой-то странной собакой, появившейся из аллеи. Странным этот пес был потому, что в отличие от других бродячих собак, он не кинулся вперед с обнаженными клыками, точно находился в стае, а попытался использовать для нападения собственный вес, будто видел себя огромным и сильным, как бегемот.

Нападение животного таких размеров – не более пятидесяти фунтов весу – Римо легко мог отразить даже не повредив ему, а если бы нападение и правда было опасно, то Римо всегда мог на лету ухватить зверя за шею. Но в этот раз, когда рука Римо поднялась, он почувствовал, как пес выскальзывает из его хватки, Римо пришлось перехватить животное, и пальцы его ненароком вонзились глубоко в горло пса. Он вовсе не хотел убивать бедное сумасшедшее животное.

Сторонний наблюдатель не увидел бы ничего, кроме внешнего действия: собака кинулась вперед, промахнулась и, уже замертво, приземлилась за спиной человека, на которого бросилась. Никто бы даже не заметил, как шевельнулась рука Римо. Но Чиун видел, как пальцы ученика устремились вслед животному.

– Если бы ты носил кимоно, то никогда бы так не промахнулся, – укоризненно сказал он.

– Представления не имею, как я мог промахнуться. Все было правильно. Дело в собаке. Я уверен.

– В кимоно ты будешь почти на достойном уровне, – сказал Чиун, поплотнее завертываясь в свое темное зелено-золотое кимоно с изображением заката. – Уж я-то знаю.

Они сообщили окружающим, где будут ночевать, и всю ночь промаячили в окнах, чтобы убийце доктора Ревитса легче было до них добраться.

Но никто не пришел.

Полиция не могла расследовать убийство в лабораториях МОЗСХО, потому что они являлись дипломатической территорией и нарушить ее неприкосновенность было невозможно.

Сама МОЗСХО тоже не в состоянии была вести расследование убийства в лаборатории, так как потребовался бы человек, который умеет расследовать убийства или вообще знает, как приступить к расследованию хоть чего-нибудь. А у МОЗСХО имелась только Дара Вортингтон, чье тело столь привлекательно облекала облегающая блузка, когда девушка делала доклад о случившемся в одном из тридцати двух комитетов в нью-йоркском представительстве организации.

Собственно говоря, и этот день члены организации собрались на заседание, посвященное «Безопасности и неотъемлемым правам борющихся угнетенных народов», к каковым причислялись исключительно те народы, которые вели войну против Америки или одного из ее западных союзников. В то время, как воевавшие с коммунистическими странами или, упаси Бог, со страной Третьего мира, не считались ни борющимися, ни угнетенными. Несколько наблюдателей из «борющихся за освобождение» тоже состояли в комитете. Они перенесли свою самоотверженную борьбу против угнетения в лучшие рестораны, театры и отели мира, платил за которые в основном американский налогоплательщик.

Они слушали доклад Дары Вортингтон о смерти ученого и думали о том, как бы выглядела Дара без блузки. Когда-то среди служащих МОЗСХО разразилась даже необъявленная война за право владения Дарой, пока все не убедились, что она – одна из «тех».

Человек, убитый в лаборатории в Вашингтоне, тоже был одним из «тех».