Таня Карвер - Суррогатная мать

Все придвинулись ближе к экрану. Фил пристально всматривался в него вместе с остальными. Ему очень хотелось увидеть в этой фигуре контуры Бразертона, узнать какие-то его черты и закрыть на этом злосчастное дело. Но картинка была слишком крупнозернистой и нечеткой. Он откинулся назад. И постарался сдержать вздох разочарования.

— А нельзя добавить резкости? — спросил он.

— Можем попробовать, — сказал Милхаус. — Но чтобы сделать это нормально, потребуется какое-то время. И деньги тоже.

Эдриан выключил телевизор.

— Спасибо, вы хорошо поработали, — сказал Фил. — А что насчет телефонных разговоров? Клэр Филдинг? Бразертона?

— Мы еще не получили распечатки, — сказала Джейн Гослинг.

— Хорошо. — Фил потер подбородок и обнаружил там плохо выбритое место. — Выводы, конечно, делать рано, — начал он, — но…

Дверь распахнулась. В комнату вошел Фенвик.

Фил замолчал и посмотрел на старшего офицера.

— Вы уже посмотрели запись с камер видеонаблюдения? — сказал Фенвик, остановившись в дверях.

— Только что, — ответил Фил.

— Тогда у вас не должно быть никаких сомнений. Вы знаете, что делать дальше. Так что давайте пошевеливаться.

Марина поднялась с места и повернулась к нему.

— Это не Бразертон, — сказала она.

Все взгляды обратились к ней. В комнате повисла тишина.

Фенвик криво улыбнулся.

— Во всяком случае, выглядит он очень похожим на Бразертона. Может, у него есть брат-близнец? Интересно, в его досье ничего нет по этому поводу?

Марина покраснела.

— Не сомневаюсь, что и в вашем досье тоже есть немало интересного.

Фенвик сделал шаг в ее сторону. Фил встал между ними.

— Сэр, ответственным за ведение расследования являюсь я. А не вы. И я прошу вас уйти.

Фенвик уже не скрывал ярости.

— Прошу не командовать мною! Суперинтендант хочет, чтобы Бразертон был задержан. И я это сделаю.

— Бразертон — лжец и манипулятор, — сказала Марина, злость которой тоже достигла высшей точки. — Он способен запугивать женщин, которые слабее его, и издеваться над ними. Но он не убийца. Жертва нужна ему живой, чтобы он мог мучить ее, причинять ей боль. И он никогда бы не убил собственного ребенка.

— Правда? — с сарказмом в голосе сказал Фенвик и сокрушенно покачал головой.

— Правда, — твердо ответила Марина. — Вам нужны доказательства? Пожалуйста! — Она говорила быстро, как будто стараясь донести как можно больше информации в кратчайшее время. — Как я уже говорила раньше, хотя вы этого почему-то явно не услышали, этот тип агрессивных людей чрезвычайно склонен к самолюбованию. И к детским реакциям. С одной стороны, его возмущает тот факт, что его женщина — объект его собственности или как бы он ее для себя ни называл — носит в себе нечто такое, что отвлечет на себя уделявшееся ему внимание. Но с другой стороны, он не станет причинять ему зла, потому что это нечто является частью его самого. И, автоматически продолжая эту линию, он не станет причинять боль женщине, которая носит это в себе. — Она огляделась. — Спросите у друзей Клэр Филдинг. Я уверена, что его домогательства прекратились, как только он узнал, что она беременна.

— Тогда, возможно, он убил ее непредумышленно, — возразил Фенвик.

— А как быть с еще тремя убийствами? — спросила Марина. — Или убийца совершил их тоже непредумышленно?

Фенвик молча уставился на нее. Фил на всякий случай подошел поближе, чтобы быть готовым силой вывести старшего офицера, если это понадобится. Или встать на его пути, если тот направится к Марине.

Но вместо этого Фенвику удалось выдавить из себя улыбку.

— А вот это мы спросим, когда доставим его сюда.

— Он увеличивает темп. Время между убийствами постоянно сокращается.

— Значит, у нас еще больше оснований, чтобы начать действовать.

Марина подошла к Фенвику и посмотрела ему прямо в глаза. Фенвик вздрогнул, но с места не сдвинулся.

— А если, пока Бразертон будет находиться здесь, у нас, произойдет еще одно убийство? Вы возьмете ответственность за это на себя?

— Марина, психология — это одно, — сказал Фенвик назидательным тоном, — а вещественные доказательства в реальной жизни — совершенно другое. Арестуйте его.

Он повернулся и быстро вышел.

Установившаяся после его ухода тишина звенела в ушах громче их стычки.

— А пока все это будет происходить, настоящий убийца будет на свободе, — сказала Марина. Ее слова упали в эту мертвую тишину, словно камень, брошенный в пропасть.