Таня Карвер - Жажда

Марк Тернер ничего на это не ответил.

— С какой целью?

— Я… — Его взгляд заметался по комнате, словно в поисках кого-то или чего-то, что могло бы ответить за него на этот вопрос. В конце концов, не найдя ничего подходящего, он ответил сам: — Я не знаю.

— Может быть, вы оставили у нее какие-то свои вещи, чтобы забрать их позднее?

Он покачал головой.

— Вы поддерживаете контакт с Сюзанной?

— Нет.

Роза заглянула в свой блокнот и прочла запись, которую сделала только что.

— Вы сказали, что сыты ею по горло. — Она взглянула на Тернера. Он сидел на самом краешке дивана и выглядел так, словно собирается убежать. — Что вы хотели этим сказать?

Он провел рукой по своим засаленным и нерасчесанным волосам, как будто ища вдохновения и пытаясь выиграть время.

— Я просто… — Он вздохнул, и все его тело как-то обмякло. — С ней было непросто ладить, это не тот человек.

— Что так?

— Она… — Он замотал головой. — Я не мог доверять ей.

Это было уже интересно, и Роза подалась вперед.

— Вы имеете в виду, в отношении других мужчин?

— Нет… не в том дело. Просто… ну, например, она мне что-то рассказывает. Всякие пустяки. О спектаклях или фильмах, которые она видела, о том, с кем туда ходила. Или о том, кого она встретила. А потом мы встречаемся с ее знакомыми и оказывается, что никто об этом ничего не знает.

Роза делала заметки и молчала, подталкивая его к тому, чтобы продолжать.

— Потом мы идем и встречаемся с людьми, чтобы вместе выпить, а перед этим она напоминает мне о вещах, которые я якобы должен был сделать. Ну, как будто меня кто-то просил об этом.

— Зачем она это делала, как вы думаете?

Он пожал плечами.

— Понятия не имею. Хотела казаться более популярной? Мне кажется, она думала, что ее недолюбливают. Считала, что должна сделать что-то, чтобы привлечь к себе внимание. Чтобы как-то выделиться.

Роза ничего не ответила, продолжая писать.

Он вздохнул. В этот момент наверху заскрипели половицы. Он быстро взглянул на лестницу. Роза перехватила этот взгляд.

— В доме есть еще кто-то? — спросила она.

— Нет, — быстро ответил он, и глаза его скользнули вниз и направо.

Врет, подумала Роза.

Фил открыл дверь очень тихо и медленно, как сделал бы это на месте преступления, где не хотел ничего нарушить.

В доме было темно, горела только лампа на столе, и отражение от ее основания, выложенного мозаикой из осколков зеркала, отбрасывало на потолок причудливую паутину бликов. Пустой бокал из-под вина на столе, рядом с ним бутылка, чуть дальше — раскрытая перевернутая книга в мягкой обложке, словно птица, которая отказывается или не может взлететь.

Должно быть, здесь сидела Марина. Вечно в тебе говорит детектив, подумал он, но тут же одернул себя за эту мысль. Расслабься. Ты уже дома.

Он прислушался. Тишина. Джозефина должна спать. Он положил ключи от машины на стол, прошел в кухню, вынул из холодильника бутылку пива и, открыв ее, вернулся в комнату, где сел на то место, которое до этого занимала Марина. Он сделал большой глоток, вздохнул, закрыл глаза и, откинув голову назад, попытался снять напряжение, накопившееся в теле за прошедший день.

Фил открыл глаза и осмотрелся по сторонам. Как это непохоже на его старый уютный дом, все вещи здесь какие-то незнакомые и лежат не на своих местах. Он по-прежнему заставлял себя думать об этом новом жилище как о своем доме, а о Марине с Джозефиной — как о своей семье. И знал, что ему еще нужно работать над собой как в первом, так и во втором случае.

Он встал и проверил, какой диск стоит в стереосистеме. «Мидлейк». Он хотел включить его для себя, но побоялся разбудить свою женщину и дочь. Поэтому он снова отхлебнул пива и сел обратно в кресло.

На душе было неспокойно, нервное возбуждение не уходило. Он пытался убедить себя, что это все из-за нового дела. Но сам он знал, что это не так. Он понимал, что у этого есть другие причины.

Он чувствовал, что, куда бы ни пошел в этом доме, повсюду натыкается на невидимые стены, которые не мог обойти, через которые не мог перелезть, которые не мог даже заметить.

Был ранний летний вечер, солнце еще не село, на улице было светло. Сразу за входной дверью открывался красивый и безмятежный вид на прогулочную зону у реки. Они втроем могли бы пойти погулять, посадили бы Джозефину в коляску и поехали бы вдоль берега. Возможно, остановились бы что-нибудь выпить в «Розе и короне», сели бы на набережной и смотрели, как в лучах заходящего солнца лодки качаются на волнах прилива.