Таня Карвер - Жажда

Но времени для этого у него будет достаточно и позже. А пока он получит удовольствие оттого, что будет начинать медленно. Он протянул руку и начал гладить ее волосы. Она не отодвинулась и не отшатнулась, просто лежала неподвижно с широко открытыми глазами и тяжело дышала.

Он засмеялся.

— Ты почти проснулась. Хорошо. — Дыхание его было прерывистым. — Вот так. Лицом к лицу. Спустя столько времени, после стольких лет… — Он наклонился ниже. Теперь его рука гладила уже ее лицо, ее щеку. — У нас… У нас с тобой… Нам с тобой столько нужно наверстать, моя дорогая.

Его рука перестала гладить ее и замерла. Он внимательно рассматривал ее лицо, вглядывался в каждую черточку, в очередной раз впитывал ее всю, стараясь запомнить мельчайшие детали, словно видит ее в последний раз. Он видел перед собой Рани, но не ту, какой она была раньше, а ту, какой стала теперь. Конечно, этого и следовало ожидать; для нее было просто невозможно найти идеальное совпадение. Однако со временем, когда ее дух устроится на новом месте и начнутся изменения изнутри, все переменится. Но уже сейчас он видел сходство и догадывался, что должно получиться впоследствии. Он прикасался к тем местам, которые узнавал в ней. Да, это ее глаза, подумал он, дотрагиваясь до них пальцами, и этот изгиб скулы… и это ее рот, ее губы… такие мягкие… ох, какие же они мягкие…

Он почувствовал, как член его начинает твердеть. И перестал гладить ее. Нет, не сейчас. Это оставим на потом. Сейчас они просто поговорят, они должны снова познакомиться друг с другом. Даже пообниматься, как это и положено делать влюбленным.

Он опять посмотрел на ее лицо. И, рассмеявшись, снова покачал головой.

— Все, что я планировал сказать тебе столько лет… понимаешь, столько лет… Годы выстраивания отношений, все эти разговоры, которые я вел с тобой в своих мыслях, когда ты не могла ответить и мне приходилось выдумывать твои ответы… А потом, когда я увидел тебя снова и мы с тобой даже немного поговорили… все наши секретные слова, которые никто другой слышать не мог… Но все равно настоящего разговора не получалось. Не то что теперь. — Он опять рассмеялся. — Это забавно, но я собирался тебе столько всего сказать, все то, что я хранил в памяти, и… — Он почти с извиняющимся видом пожал плечами. — Все это вылетело у меня из головы. Разве не забавно?

Она ничего не ответила, продолжая лежать, тяжело дыша и с широко открытыми глазами.

— Столько всего нужно сказать… — Он снова покачал головой, как будто до сих пор не мог поверить в свою удачу. — Я думаю… нам с тобой нужно вернуться назад, к самому началу, верно? Начнем с того пожара. Должен сказать, что я сожалею об этом. Потому что с этого все и началось. Это послужило причиной. — Он вздохнул. Снова погладил ее по лицу. — Мне жаль, что все так случилось. — Он нагнулся к ней ниже. — Но ты сама была во всем виновата. Это сделала ты. Ты и должна взять на себя всю вину. Во-первых, если бы ты не пришла ко мне, не стала тереться вокруг, флиртовать… — Последнее слово он почти выплюнул.

Не отрывая от нее глаз, он откинулся назад. Взгляд его стал жестче, дыхание участилось. Но в конце концов лицо его снова расслабилось. Он еще раз улыбнулся, потом засмеялся. Он хихикал, словно школьник на первом свидании. Потому что так он себя и чувствовал. Так оно и было на самом деле. Они так долго были в разлуке, что теперь это было похоже на первую встречу.

— Видишь, я знал, что ты хотела меня. Все это время, хотя и пыталась это скрывать. Выходила из комнаты, когда я туда заходил, пыталась не говорить со мной, все эти твои штучки… Но я все понимал. Могу сказать, что я не дурак. И я знаю: ты понимала, что ты мне нравишься. — Он снова наклонился вперед, и рука его опять оказалась у нее на щеке. — Но ты была такой робкой. Тебя просто нужно было немного подтолкнуть, вот и все. Сделать так, чтобы и я тебе тоже понравился. — Он погрозил ей пальцем. — А ты строила из себя недотрогу, набивала цену. Я это понял. — Он склонил голову набок и перестал покачивать пальцем у нее перед носом. Снова улыбнулся и придвинулся поближе. — Все, что я должен был сделать, — голос его упал до шепота, — это сказать тебе, что я чувствую. В своем сердце. Сказать, как глубока моя любовь к тебе. И я знал, что тогда ты тоже влюбишься в меня. — Его рука соскользнула с ее лица. Он вздохнул, и память унесла его в темное и печальное прошлое. — И все бы у нас получилось просто замечательно, если бы не этот пожар…

Он сидел неподвижно, охваченный мрачными воспоминаниями.