Алафер Берк - Поцелуй ангела

Управление ополчится на него. Ему нужно подстраховаться. Нужно разыскать Хэтчер. От нее, конечно, сплошная головная боль, и причинами, почему она попала на это место, наверняка были ее пол и внешность, однако ему приходилось признать: она проницательна. А также разумна и вдобавок порядочна. Он нашел способ обратить эти качества Элли в свою пользу.

Он повернул на 42-ю улицу и направился на восток в сторону 5-й авеню, затем свернул на 38-ю улицу. Он собирался припарковаться перед тем же гидрантом, что и раньше, но какой-то хмырь на «Таурусе» уже занял его место.

Экелс опустил стекло и жестом велел водителю «Форда» сделать то же самое.

— Эй, приятель, тут стоять не положено.

Уличный фонарь светил прямо на машину Экелса, так что внутри «Тауруса» он ничего разглядеть не мог. Лейтенант посигналил и снова показал жестом, чтобы водитель опустил стекло, на этот раз помахав полицейским разрешением на парковку, которое он держал на торпеде.

— Давай, отъезжай.

Водительская дверь «Тауруса» открылась, и в тусклом свете Экелс увидел мужской затылок и рыжую куртку.

— Мир тесен, лейтенант.

Экелсу хватило одного мгновения, чтобы узнать человека, вышедшего из машины. Отличный пример поразительной невезучести Дэна Экелса. В этом городе проживают восемь с половиной миллионов человек. Стоило Экелсу разок прищемить хвост одному из них, и вот на тебе — тот его узнал. В придачу к другим неприятностям ему только не хватало еще этого болвана, который может сообщить всем, что его пора выпихнуть с работы.

Мужчина вытащил из кармана правую руку в перчатке. Экелс протянул ему свою, чтобы обменяться рукопожатием через открытое окно.

Боковым зрением Экелс уловил какое-то движение.

— Что за черт?

Пытаясь отпрянуть от влажной ткани, которую сунули ему в лицо, он потянулся к своему «Глоку». Ремень безопасности сковывал движения. Застегнутый на все пуговицы плащ туго обтягивал тело. Экелсу никак не удавалось дотянуться до оружия. Более того, он даже не чувствовал его у себя на боку.

Возможно, ему стоило проявить дальновидность. Не цепляться так за этого Майерса. Но когда то и дело шпыняет мэрия, очень хочется верить, что задержанный виноват. Экелс был не первым полицейским, страдающим узостью зрения. Если бы он упомянул о тех висяках, как только к ним попало дело Харт, он не оказался бы в таком положении. А ему всего лишь хотелось удержаться на этой должности. Если он правильно будет обращаться с Хэтчер, она его, в случае чего, прикроет.

У Экелса закружилась голова. Прежде чем окончательно потерять сознание, он сообразил, что пистолет остался у Марлин, на прикроватном столике. Будь он хорошим полицейским, понял бы, что приезжать сюда опасно.

Водитель «Тауруса» открыл дверь Экелса и быстро оглядел 38-ю улицу. Какая-то парочка переходила Парк-авеню, но, казалось, не обращала на него никакого внимания. В окнах ближайшего жилого дома тоже зевак не наблюдалось.

— Ты, парень, не в той форме, чтобы рулить, — сказал он просто так, для подстраховки. Он отстегнул ремень безопасности водителя, нагнулся, чтобы переместить его ноги, а затем перевалил все тело на пассажирское сиденье.

Потом забрал с торпеды парковочный пропуск, сунул его под стекло своей машины, запер «Таурус» и сел за руль «Чарджера».

Теперь у него сам лейтенант полиции Нью-Йорка, и мужчина мог побиться об заклад, что сумеет обменять его на молодую блондинку-детектива.

— О, черт! Глаза мои, глаза! Дайте дротик, и я выколю себе глаза! Прикройтесь хоть чем-нибудь, ребята.

Элли показалось, что она вынырнула из самого глубокого сна в жизни. Она увидела свет, проникавший сквозь шторы гостиной, и своего брата, стоявшего у входной двери с ключами в руке и ухмылкой на физиономии.

— Черт. Черт. Который час?

— Пять сорок пять.

— Проклятье. Девяносто минут. Я хотела подождать всего полтора часа.

Макс Донован, лежавший рядом с ней, на полу гостиной, постепенно приходил в себя. Он ухватил угол флисового покрывала, которое Элли прижимала к груди, но затем решил обойтись голубой подушкой.

— Черт, мы уснули, — сообразил он.

— Ну ты провидец гребаный!

— Мой брат Джесс, — представила Элли так, словно пыталась что-то объяснить, и обворачиваясь покрывалом.

— Привет. — Макс протянул Джессу свободную руку. — Макс Донован. Извиняюсь, что при таких обстоятельствах.

— Ты наверняка поймешь, если я не отвечу на твое рукопожатие. Мне вовсе не хочется думать о том, где была эта рука в шесть утра.