Андреас Винкельман - Слепой инстинкт

Никакой реакции.

Ладно, он не мог уйти далеко. Наверное, просто пригнулся и сейчас сидит где-то за стеллажами. Франциска попятилась, выставив вперед пистолет. Дойдя до конца стеллажей, она быстро метнулась в сторону и прицелилась в следующий проход, где, как она предполагала, спрятался Саутер.

Но его там не было!

Проклятье! Лавка была не настолько большой. Куда же он мог скрыться? Может быть, тут есть черный ход? Наверняка есть, как-то же завозят товары в лавку.

Но дверь нигде не хлопала.

Франциска начала красться вперед. Стеллажи были настолько высокими, что она не могла заглянуть за них. На полках валялся всякий хлам. Только сейчас она заметила, что они покрыты толстым слоем пыли. Этот магазин напоминал могилу, в которой Эдуарда Саутера похоронили заживо. И как он может прожить на доход от такой лавки? Сюда же ни один клиент не зайдет.

В конце прохода Готтлоб остановилась. Нужно было решить, идти направо или налево. Или же пробежать пару шагов до выхода. Там можно будет вызвать подкрепление. Внутри магазина комиссар не решалась достать из сумочки мобильный. Так она отвлечется и станет легкой добычей для преступника.

Не успев остановиться, Франциска услышала сзади какой-то звук и обернулась.

Звук доносился из глубин лавки, оттуда, куда Саутер не хотел пропускать ее.

Как он сумел так быстро проскочить мимо нее? Но сейчас это неважно. Если она хочет найти Сару живой, ни в коем случае нельзя позволять Саутеру уйти!

Сжимая в руках пистолет, Франциска побежала по проходу обратно, мимо толстых довольных кроликов, мимо поддонов с кормом, мимо прилавка, на котором громоздилась куча клеток для птиц.

Можно было пройти направо, в узкий темный коридор, заканчивавшийся закрытой дверью, или же свернуть налево, в соседнюю комнату, где у стены на специальных крепежах висело множество разных удочек.

Еще там стояли полки, забитые снаряжением для рыбной ловли. Пол, покрытый полосатым линолеумом, был устелен потертыми коврами. В комнате виднелась дверь. Франциска вспомнила, что раньше она была полуоткрыта. Дверь на склад!

Готтлоб больше не сомневалась. Пробежав по комнате с удочками, — Саутеру здесь негде было спрятаться, — она направилась к двери, целясь в ту сторону из пистолета. Толстые ковры приглушали ее шаги. Вот почему она ничего не слышала! Франциска настолько сосредоточилась на двери, за которой, как она полагала, скрывался Саутер, что не успела отреагировать, когда пол под ней провалился. Готтлоб полетела куда-то вниз.

Послышался грохот и короткий вскрик, затем воцарилась тишина. Спрятавшись за дверью склада, он затаил дыхание и прислушался. Из дыры в полу доносятся какие-то звуки? Нет. Все тихо.

Приоткрыв дверь, Эдуард осторожно выглянул наружу. Старый ковер провалился в прямоугольную дыру. Вместе с комиссаром. Вот только на месте этой Готтлоб должна была оказаться его мать. Для нее он разработал этот план. Это мать должна была сейчас лежать в подвале. Тогда его оставили бы в покое, навсегда! И больше не пришлось бы мучиться от ее взгляда!

Саутер попытался успокоиться. Ситуация резко изменилась, но он справится с этим. Он достаточно умен — план с ловушкой это доказывал. На самом деле все было очень просто. Тяжелую деревянную крышку можно было поднять за металлическое кольцо. Если она была опущена, то полностью прилегала к полу. В таком положении ее удерживали металлические скобы. Он снял их, выкрутил из них гайки электрической отверткой, так что теперь крышка открывалась в сторону подвала.

Потом он зафиксировал крышку люка на уровне пола, используя деревянные клинья.

Крышка оставалась на месте, пока никто на нее не наступал. Под старым ковром заметить ее было почти невозможно.

Все просто и в то же время гениально!

Не хватало только одного.

К счастью, она не кричала.

В противном случае Эдуард, наверное, не отважился бы подойти к проему в полу. Осторожно высунувшись из-за двери, он тихонько подобрался к дыре. Опустившись на колени, Саутер посмотрел вниз. Дед построил этот погреб вскоре после войны, помня о бомбежках. Соответственно, помещение напоминало бомбоубежище, большое и глубокое. Лестница, ведущая туда, насчитывала пятнадцать ступеней, а бетонный пол находился на глубине трех метров под землей.

Комиссар лежала у подножия лестницы, одна нога на ступеньке, вторая, неестественно вывернувшись, под телом. Руки были разбросаны в стороны, голова повернута налево, и из-под нее, кажется, текла кровь. Женщина не двигалась.