Андреас Винкельман - Слепой инстинкт

— Идиот! — прошипела она, подумав, не вернуться ли ей в интернат и не разобраться ли с этим придурком.

Судя по надписи на грузовике, он принадлежал зоомагазину, специализирующемуся на продаже рыбок, так что водителя можно застать в холле. Но Готтлоб решила не тратить на это время.

Забравшись в машину с другой стороны, она завела мотор и выехала со двора. Опустив одну руку на руль, второй она вытащила мобильный и вызвала Пауля. Адамек сегодня остался в участке.

Ее напарник сразу же взял трубку.

— У меня есть зацепка, — Франциска пересказала ему разговор с директором интерната. — Проверь этого Вилкенса по поисковику. Через полчаса встретимся по этому адресу, — она продиктовала Паулю адрес подозреваемого.

— Слушай. Насчет этой статьи о Кюле… — начал Адамек.

— Об этом поговорим позже, — перебила его Франциска. — Ты установил за ним наблюдение? И что там насчет пробы слюны?

— Я все сделал. Циллер и Киндлер им занимаются.

— Ладно, тогда до скорого.

Хотя Готтлоб чувствовала, что Пауль хочет что-то добавить, она повесила трубку. Ее подозрения по поводу того, что Адамек как-то связан с этой статьей, усилились, но сейчас она не хотела думать об этом.

Что-то в словах Цирковски насторожило ее. Какая-то мелочь, всего одно предложение, но Франциска никак не могла вспомнить, что именно. Мысль словно обернулась рыбкой, скользкой, изворотливой, потянешься к ней — и не удержишь… Спускаясь с холма, Готтлоб раздосадованно хлопнула ладонью по рулю.

— Ну давай же, давай! — громко воскликнула она.

Отсидевший свой срок педофил теперь занимается перевозкой детей-инвалидов

Наши корреспонденты из надежного источника получили достоверные сведения о том, что мужчина, отсидевший в тюрьме за растление десятилетней девочки, теперь работает в транспортной компании, занимаясь перевозкой детей-инвалидов. Именно эта компания сотрудничает с интернатом для детей с ограниченными способностями, откуда в ночь с субботы на воскресенье была похищена восьмилетняя девочка по имени Сара. Выйти на след преступника, похитившего слепого ребенка, до сих пор не удалось. Полиция отказывается предоставлять какую-либо информацию касательно хода расследования…

Макс Унгемах отбросил газету в сторону. В статье было еще несколько строк, но он читал ее уже с десяток раз, и потому этой части ему хватило. Именно в этих строках содержалась важная информация, остальное — лишь разглагольствование.

Собственные мысли казались Максу чужими, он не мог совладать с ними, разложить все по полочкам. И эти мысли пугали его.

Но он не отступит. Макс принял решение, и пути назад уже не было. Боксер не боялся того, что случится, нет. Его ужасала мысль о том, на что он способен. Пришлось еще раз взять газету и перечитать статью. Достаточно было представить себе, что человек, похитивший и убивший Сину, оставался на свободе и хотел поступить так же с другой маленькой девочкой! Достаточно, чтобы преодолеть все внутренние ограничения. Макс потер глаза. Уверен ли он в том, что действительно собирается сделать это? Наверное, нет. Но Унгемах никогда не был человеком, который все планирует заранее. Он предпочитал не раздумывать, а действовать — спонтанно, импульсивно, но эффективно. Макс не всегда шел к цели самым простым путем, но, тем не менее, добивался своего.

Сегодня утром, в шесть часов, он прочитал эту статью и отправился на утреннюю пробежку. Ярость нарастала в глубине его души, ярость несла его над землей, наполняя легкостью. Статья стала для Макса чем-то вроде выстрела судьи на беговой дорожке. Подсознательно он ожидал чего-то подобного, чтобы сорваться с цепи.

Вернувшись в квартиру, Унгемах тут же позвонил тренеру. Колле немедля связался с редактором спортивной колонки этой газеты, с которым всегда состоял в хороших отношениях. Редактор рассказал ему, что сестра какого-то его знакомого, живущая под Ганновером, собиралась сдать своего ребенка в интернат для инвалидов, но теперь передумала, так как речь шла о том самом заведении, из которого похитили Сару. Колле попросил редактора выяснить у приятеля, что это за интернат, так как в газетах об этом толком не писали. С остальным они разберутся сами. Для бывалого журналиста задание не составило труда, и уже через пять минут, несмотря на запрет полиции на разглашение информации, у Колле в руках был адрес.

Макс стоял перед интернатом Святой Елены. Полчаса назад он припарковался на краю леса неподалеку от въезда. Само здание он отсюда не видел — оно скрывалось за холмом. Чугунные ворота были открыты, по зеленому холму среди высоких сосен змеилась усыпанная гравием дорога.