Владимир Саньков - Путь хитреца

— Что такое «страх-трава»? Это она заварена вместо чая?

От резко прозвучавшего вопроса дружелюбная улыбка испарилась с лица хозяина.

— Какая-такая трава? — беспокойно залепетал он.

Но Артем перебил:

— Благодарю за помощь и гостеприимство, но я должен идти.

Он почувствовал, что энергия страха трансформируется в нем в уверенность. А ведь он и раньше знал, что страх не нужно перебарывать — его нужно переводить в другое энергичное состояние — злость, например. Он понял, что постепенно снова становится самим собой.

— Зачем? Куда идти? — человек без имени не поспевал за развитием событий, — мы ведь так хорошо поладили, я уж и планов понастроил, как мы вдвоем могли бы здесь устроиться.

— Я должен идти, — весомо сказал Артем, переодеваясь в свою одежду.

— Так это ж смерть! — безымянный человек никак не мог смириться с крушением надежд. — Да простите вы мне эту траву! Я же чтобы вас уберечь. Погибнете там. Я ведь здесь один… совсем… хотя много людей вокруг. Я как Робинзон, а лучше быть Пятницей, чем одному. Оставайтесь, мы будем настоящими друзьями! — он захлебывался от возбуждения собственной речью, — я с радостью буду вашим Пятницей!

— Благодарю за предложение дружбы, но я должен идти, — гость был неумолим, — как все-таки вас зовут?

Человек без имени промолчал. В его глазах была пустота.

Артем быстро двигался в направлении ближайшего подъема. С первым провалом земли под ногами он понял, что вышел из зоны действия Камня, и теперь его жизнь, надежды — все это зависит только от ловкости и выносливости. И он перешел с шага на бег.

Зимним утром в Москве людей будит не солнце. Даже тех счастливцев, которым не приходится вставать рано. Как-то красавица из телевизора, сообщая прогноз погоды, прибавила, что в центре России в среднем за год бывает лишь около тридцати солнечных дней. Это утро, как и многие другие, оказалось в сером большинстве. Так что из объятий Морфея Артема Берестагу вырвали не романтичные утренние солнечные лучи, а противный писк электронного будильника. Метко заглушив его ударом руки, разбуженный потянулся в постели и открыл глаза.

— Черт! — вырвался его крик. Берестага резко сел на кровати. Осмотрелся. Его квартира. Все как всегда. Но в голове какие-то смутные воспоминания океана или моря, скал, пещеры. Приснится же такое! Впрочем, пока «специалист по скользким вопросам» приходил в себя после тяжелого забытья, от этого странного сна в памяти почти ничего не осталось. Но вспомнился вчерашний старик в зеленом. Наобещал каких-то чудес. Нужно как-то критичней относиться к болтовне незнакомцев. Можно нарваться на психа. Но и сейчас голова работала еще не на полную силу.

— Может, я не так символ нарисовал? — произнес вслух Артем, достав листок с рисунком из-под подушки, и поперхнулся, — тьфу ты, как ребенок! — он смял листок и зашвырнул его куда-то в сторону кухни.

Во время утренних процедур — умывания, чистки зубов, бритья — пытался продумать план дел на сегодня. Но сосредоточиться мешали мысли о произошедших вчера событиях. «Не смогу я, видимо, помочь Карпасову. Не волшебник же. Если уж слабое сердце, то сбить его с ритма могла любая проблема. Жаль, конечно, что я оказался в этом косвенно замешан. Но Андрюха относится ко всему с пониманием. Слава богу, что непонятки с ним закончились. Отличный он все-таки чел», — размышлял «знаток человеческих душ». Выводы были логичны, но чувствовал себя Артем Берестага паршиво.

«Теперь Ромашка. Тут все ясно. Лишь бы обошлось без неожиданностей. Только разгребусь с делами». Мыслям помешал звонок телефона.

— Привет, босс! Не разбудил? — раздался в трубке голос Цыбульки, — ты что-то потерялся.

— Все в порядке. Были срочные дела. Вчера все как надо подготовили?

— Само собой. Картинки в сети. Тиражи отпринтены. Короче, софт загружен. Только «плей» нажать осталось.

— Хорошо, посмотрим. Бери Элен и подгребайте ко мне. Пошустрее.

Пока Берестага готовил на завтрак и уничтожал яичницу и кофе, нарисовались помощники. Оба были бодры и периодически ухмылялись, поглядывая друг на друга.

— Вы что, переспали? — рубанул в лоб Берестага, внимательно наблюдая за их реакцией.

— Нет еще, — возразил Семен.

— Дурак! — добавила Элен, заливаясь краской.

— Тогда за дело.

— Другой разговор, — стрельнула глазками «парижанка», — теперь я заслужила что-нибудь поромантичнее, чем роль трупа под автомобилем?