Владимир Саньков - Путь хитреца

— Давай не будем. Лучше оставим все как есть. Прощай, Артем. — И телефон закончил ее слова короткими гудками.

«Да что же со мной происходит? — застонал проколовшийся манипулятор. — Каждая встреча или разговор с Ромашкой порождают во мне глупости. Пора брать себя в руки!»

Шанс все поправить еще оставался. Берестага вбил в GPS-навигатор Катин адрес и утопил акселератор в пол.

Мокрыми хлопьями валил снег. «Дворники» с легким скрипом размазывали эту грязно-белую кашу по лобовому стеклу. На скользкой дороге то тут, то там стояли царапанные и битые автомобили, затрудняя движение. Так же противно было и на душе «специалиста по скользким вопросам». Не менее полутора часов по «стоячей» Москве он пробирался к ромашкиному дому в Крылатском. Зимние сумерки уже изрядно сгустились, когда навигатор обозначил конец маршрута. План разговора был готов и тщательно выверен на отсутствие ошибок.

Берестага «на хвосте» местного жителя пробрался в нужный подъезд, поднялся на седьмой этаж, и его палец уткнулся в кнопку звонка. За дверью послышались шаги. Тишина. Провернулся замок. Артем вобрал полную грудь воздуха. На этот раз он был готов к встрече с Ромашкой. Но вопреки ожиданиям из-за открывающейся двери вынырнула чья-то длинная рука и взяла знатока человеческих душ за грудки. Ева! Свирепо раздувая ноздри, вперед ним стояла клубная красавица. Она скалилась, как волчица, загнавшая овечку.

— Ну, что, поговорим?

Артем расслабился. В отсутствие Кати проблема была пустяковой.

— Прости, любимая, я не мог признаться раньше…

— Чего?

— Они предупреждали меня о необходимости… поднять твою левую руку… которая легче воздуха, она невесома.

— Ты что несешь? — Ева была обескуражена. Ее обидчик не только говорил странные вещи, он делал это странным голосом, еле заметными наклонами головы и интонациями выделяя некоторые слова.

— Все тело подобно облаку… оно стремится вверх… — его голос стал резким. — Внимание на левой руке! Она поднимается, она невесома… До тех пор пока не затихнут звуки спускающегося лифта.

Он плавно делал неясные движения: завел ее свободную правую руку за голову и мягко положил на затылок.

— Затем будет медленно опускаться. А когда она коснется твоего бедра, ты выйдешь из транса и пойдешь спать, — приказал Берестага.

Он легко шлепнул Еву по затылку, и она закатила глаза. А ее левая рука продолжала медленно подниматься.

— Ответь: где Катя? — скомандовал Берестага тем же голосом.

— Магазин в соседнем доме, — медленно, но членораздельно проговорила Ева.

— У тебя все будет хорошо, — сделал он еще одно постгипнотическое внушение перед тем, как закрылись дверцы лифта.

«Эффективная штука — транс Кандыбы», — усмехнулся он, успев увидеть, как девушка медленно пошла в квартиру. И уже выходя из подъезда, Берестага подумал, что с Евой тоже нужно будет что-то делать. Как подруга она имеет сильное влияние на Катю. Спать он ее отправил нарочно, чтобы не мешала их разговору.

Магазин искать не пришлось. В искрящихся под светом вспыхнувших фонарей лопухах мокрого снега шла Ромашка. Готовый к разговору, Берестага шагнул навстречу. Она, молча, подняла на него свои колдовские глаза и остановилась.

— Ромашка, — произнес Артем, — только несколько минут.

— Как ты меня нашел?

— Я так хотел этой встречи, что даже деревья показывали мне ветками дорогу к тебе.

Она улыбнулась.

— Неужели ты до сих пор меня ненавидишь?

— Нет. У нас с Андреем все равно ничего не получилось и, видимо, не могло. Как это ни глупо звучит теперь, ты мне нравился даже больше. Но этот поступок…

— Этот поступок был поступком отчаяния… отчаяния идиота, у которого просто снесло крышу. Я потерял друга…

— Ты почти убил его. Чего ты хочешь? Чтобы я тебя простила и сделала вид, будто ничего не было?

— В каком смысле «почти убил»? — не понял Артем.

Катя удивилась:

— А ты не в курсе? У Андрея тогда случился инфаркт. Врачи вытащили его с того света.

— Инфаркт? — у Берестаги от боли вдруг сковало голову, и он с трудом соображал.

— И самое худшее то, что жить ему осталось всего ничего.

Эта новость потрясла Артема. Он не мог больше думать о своих отношениях с Катей. Смерть все отодвигает на второй план. Ромашка молча прошла мимо.

Снег мокрыми хлопьями безмятежно заваливал вечерний город. Еще недавно черный, теперь совершенно белый седан среди множества других, таких же заснеженных, стоял во дворе многоквартирного дома.