Владимир Саньков - Путь хитреца

На этот раз из небытия его вырвал мобильник. Артюхин даже подпрыгнул в постели от громкой сирены. Это сработала охранная система его «хаммера», посылая сигнал через сотовую сеть. Безрезультатная пробежка до машины и назад развеяла остатки сна. В тот момент Станислав Михайлович не подозревал, что таких пробежек будет еще не менее трех. Посвятив им полтора часа беспокойной ночи, измученный, он плюнул на машину и, выключив мобильник, пошел спать. Но перед самой кроватью его нога скользнула по мокрому, и Артюхин всей своей массой рухнул в собачью лужу. Пока Станислав Михайлович принимал душ, щенок мирно посапывал, прижавшись к его жене.

Бороться с маленьким беспечным вредителем сил больше не было. Станислав Михайлович улегся на свое место и решил не реагировать ни на какие раздражители. Но его тонкое обоняние не позволило это сделать. Гадкий запах отходов собачьей жизнедеятельности раздражал нюх. Самым неприятным было то, что источник запаха находился где-то совсем рядом. Найти его удалось на ощупь. На грязных лапках маленького чудовища. Как выяснилось, щенок наделал посреди комнаты и перед тем как залезть на кровать просто побегал по своей куче.

— Да ты… Рыжиков! — обозвал щенка разъяренный собаковладелец.

После короткой семейной ссоры обязанности были поделены не в пользу хозяина дома: ему пришлось отдраивать пол и лапки щенка, пока жена меняла белье. Перед тем, как лечь спать, Артюхин выпил снотворное. Но и этот поступок оказался недальновидным.

Добираясь ранним утром до места встречи, Станислав Михайлович боролся не столько с московскими пробками, сколько с действием сильнейшего снотворного. И, когда силой характера победа над особенностями московского движения была почти одержана, в пятидесяти метрах от финиша перед самой парковкой уставший организм допустил ошибку. Глухой удар в кузов «хаммера» и резкий женский крик мгновенно вывели Станислава Михайловича из коматозного состояния. Как ошпаренный он выскочил из машины. Прямо в снегу на обочине, закатив глаза, в неестественной позе с раскинутыми в разные стороны руками лежала молодая черноволосая женщина.

— Твою мать! — отчаянно ругнулся Артюхин.

Его трясло крупной дрожью. Перед глазами встала его рыдающая мать, осиротевшие дети и безысходная тоска магаданских степей. Не зная, что делать, он почему-то начал собирать оброненные девушкой сумочку и перчатки, стыдливо поправил откинутый полог ее шубы. Подбежавшие люди что-то спрашивали. Один из них начал бить ее рукой по щекам. От такого обращения брюнетка очнулась, неуверенно встала и, не забыв свои вещи, куда-то пошла. Вскоре Артюхин осознал, что стоит один возле своей машины, и никому до него нет дела.

Он сел за руль, но проехать смог лишь несколько метров. Руки не слушались. О том, чтобы ехать домой не могло быть и речи. Не без труда, буксуя, он съехал в сугроб на обочине и оставил машину. Вскоре он стоял на пороге офиса ООО «Ростелематикс».

Видя злодея — инвестора в столь разбитом состоянии, Рыжиков почувствовал себя увереннее. Впрочем, теперь его беспокоил возможный срыв переговоров.

Берестага же проявил человеческую заботу. Он физически поддержал неуверенно стоящего на ногах Артюхина, подпаивая его своим «бесовским» чаем, и уложил в приемной на кожаный диван. Никому не было позволено входить. Через некоторое время инвестор сам появился на пороге и предложил начать переговорный процесс.

Артюхина официально познакомили с Артемом Викторовичем Берестагой — полномочным представителем «АРГ-Финанс». После обмена визитками секретарше Оленьке был дан знак, и она, зевая, поставила приготовленный компакт-диск. Успокаивающая музыка заполнила пространство, и переговорный процесс начался.

Рыжиков согласно инструкциям консультанта молчал. Представившись новым заместителем генерального директора, — Рыжиков согласно инструкции подтвердил, — говорил в основном Цыбулька. Говорил складно, без признаков своего компьютерного жаргона о том, с какими форс-мажорными трудностями столкнулась компания, какие титанические усилия приложил ее коллектив и особенно генеральный директор для того, чтобы своевременно выполнить заказ. Инвестор пропускал этот ожидаемый бред мимо ушей, а Рыжиков регулярно кивал, думая, что такие переговоры он мог бы провести и сам. Поскольку главный оппонент продолжал находиться в прострации, и никто не мешал, оратор, основательно пожаловавшись на судьбу, постепенно перешел к предложениям. Механически поддакивающий Рыжиков в какой-то момент напрягся.