Дэвид Моррелл - Лига «Ночь и туман»

Но из разных домов другие “М—16” жаждали расплаты. Залитый кровью, упал еще один террорист. Сол плавно, смягчая отдачу, нажал на спусковой курок и изрешетил спину нападавшего. Нашел и поразил еще одну цель, на этот раз в голову, и выскочил из-за камней, стреляя на бегу.

Упал еще один враг. Попав в перекрестный огонь, другой араб глянул назад-вперед, подбежал к низкой каменной стене и изумленно замер, когда перед ним, стреляя наугад, возник лучший ученик Сола и разнес его лицо на куски. Кровяной туман покрыл все его тело.

Под прикрытием окопов и стен, которые они с учениками построили как оборонные позиции, Сол перебрался на противоположную сторону деревни. Боковым зрением он заметил, как разбегаются его ученики, услышал треск “М—16” и еще более густые очереди “Калашникова”. Вторая граната разорвалась рядом со зданием, которое было частично разрушено первой гранатой. На этот раз, когда стена рухнула, Сол не услышал женского крика. С удвоенной злостью он добежал полукруг и приблизился к группе нападавших. Он разрядил магазин, перезарядил автомат, разрядил новый, схватил автомат, который выронил убитый араб, разрядил его, подобрал “М—16”, который выронил, умирая, его второй лучший ученик, и отключил террориста, чья манера рукопашного боя уступала выучке убивать, полученной Солом двадцать лет назад. Он нанес удар ребром ладони одной рукой, затем второй, после чего грудная клетка противника врезалась в легкие и сердце.

Стрельба прекратилась. Сол взглянул на террориста, распростертого у его ног. Возбужденные одержанной победой ученики собрались вокруг своего учителя.

— Нет! Не собирайтесь вместе! Все в стороны! В укрытие! Неизвестно, всех ли мы уничтожили!

Следуя собственному приказу, он нырнул в окоп и в то же время проклинал себя за собственную правоту. Он говорил себе, что и в душе обречен быть профессионалом: интересы деревни должны быть на первое месте, а его личные — при данных обстоятельствах — на втором. Он осторожно осмотрел каждый труп, а затем, презирая себя за безответственность, все дома, проверяя, нет ли там террористов. Организованная им команда подсчитала жертвы — десять жителей деревни погибли, пятнадцать ранены.

— Где санитарная команда? Вы передали по связи сигнал тревоги в Биршибу?

Только когда все чрезвычайные меры были приняты, и соблюдены все меры предосторожности, он позволил личным интересам взять верх и снова осознал, что обречен. Прежняя жизнь не отпускала его. Он вел себя правильно, действовал так, как учили, но, с другой стороны, его правота была абсолютно неверна. Он позволил общественному долгу пересилить личные чувства.

Дом, который в основном подвергся обстрелу и был разрушен двумя гранатами, — его дом. Когда жители деревни и его ученики с благоговением окружили Сола, он наконец освободил себя от общественного долга. Слезы катились по щекам; спотыкаясь, он пошел к дому, который был убежищем его жены и сына. Правая стена рухнула, с этой же стороны обвалилась крыша и образовала странный угол.

После первого взрыва Сол слышал женский крик. Терзаясь самыми неприятными предчувствиями, он заглянул в то, что еще недавно было окном дома, а теперь стало просто дырой в стене. Изорванные занавески почернели. Слева Сол увидел остатки игрушечного деревянного грузовика, который он смастерил для своего сына. Дальше валялись осколки посуды, упавшей с полки, которая прежде висела здесь; их накрывал развалившийся стол. Пахло горелым деревом, паленой одеждой и расплавившимся пластиком. Обвалившаяся стена скрывала часть кухни.

Сол подошел к двери, дотронулся до нее — она тут же сошла с петель; сглотнув, Сол шагнул внутрь. Он двигался медленно, ощущая внезапную волну страха, понимая, на что он может наступить, боясь осквернить тела или — он старался не думать об этом — расчлененные человеческие останки. Сол отодвинул в сторону лист железа, поднял деревянную балку и перешагнул через развалившийся на куски стул, однако не увидел следов крови. Сердце чаще забилось в надежде.

Сол оттащил в сторону часть крыши и освободил дверной проем — крови нигде не было; потом он сдвинул еще одну секцию крыши, которая нависала над кухней, так, чтобы открыть ту часть комнаты, которую он не мог увидеть, и, сощурившись, стал вглядываться в темноту.

Он не увидел человеческих тел. Подцепив рукой хорошо замаскированный люк, он обломал два ногтя. Пальцы кровоточили. Отодвинув люк к стене, Сол всматривался в темное помещение внизу.