Дэвид Моррелл - Человек без лица

— Только не говорите мне, что вас подводит ваша феноменальная память.

— Я помню то, что существенно. То, что связано с ней, таковым не было.

— Почему она не подписалась своим именем?

— Она была чокнутая. Это-то я помню. Может, думала, что будет очень остроумно и таинственно послать открытку без подписи.

— Но, даже если открытка не подписана именем, которого вы, по вашим словам, не помните, вы все-таки знаете, кто ее прислал.

— В то время она часто отмачивала такие штучки. Загадочные записки без подписи. Я находил их в ванной, в своей пижаме, в ящике для носков. Говорю вам, она была чокнутая. Но внешность у нее была сногсшибательная, это точно, а такого аккуратного и элегантного почерка, как у нее, мне встречать больше не приходилось. Она сама гордилась тем, что у нее такой почерк.

— Но что означает это послание?

— А черт его знает. Может, под кайфом была, когда писала. А может, перестаралась в погоне за остроумием и не поняла, что послание вышло бессвязным.

Гость прищурился, словно смотрел в прицел.

— И вот просто так, ни с того ни с сего, через шесть лет она вдруг решает вам написать.

— Должно быть, — пожал плечами Бьюкенен. — Потому что именно это и произошло. Она не додумалась даже написать обратный адрес. Она всегда именно так и поступала — под влиянием момента.

— А что означает это «тогда же и там же»?

— Не имею ни малейшего понятия.

Гость не пошевельнулся. Он все так же сидел и пристально смотрел на Бьюкенена, словно хотел смутить его и заставить проявить признаки слабости.

Бьюкенен ответил ему таким же пристальным взглядом.

Через полминуты тот вздохнул и протянул руку, чтобы взять у Бьюкенена открытку. Гость сунул ее в пакет вместе с журналами, каталогами и циркулярами, потом положил его в свой металлический кейс и запер его.

— Скоро мы еще раз побеседуем, Бьюкенен. — Он встал.

— Минутку.

— Что-нибудь не так? — спросил он. — Или, может быть, вы о чем-то еще забыли мне сказать?

— Вот именно. Где мои новые документы?

— Какие новые документы?

— Водительские права и кредитная карточка, все документы на имя Дона Колтона.

Посетитель нахмурился.

— У вас, должно быть, сложилось ложное впечатление. Новых документов для вас не будет.

— Что такое?

— Они вам не понадобятся. Квартира, телефон и другие счета оплачиваются через одну из наших подставных организаций по почте. Здесь большой запас продуктов, так что вам не нужна чековая книжка, чтобы ходить за покупками в магазин, и не нужна кредитная карточка, чтобы ходить в ресторан. А так как мы хотим, чтобы вы оставались поблизости, то вам не нужны документы, чтобы взять напрокат машину.

— А как быть с одеждой? Мне нужна кредитная карточка — я хочу восполнить то, что бросил в Форт-Лодердейле. Все, что здесь в шкафу, мне мало.

— В спальне на полке есть серый хлопчатобумажный тренировочный костюм. Он достаточно большого размера, и им придется пока удовлетвориться. Когда я повезу вас в госпиталь на томографию, захвачу для вас еще кое-какие вещи.

— И это все? Вы не оставляете мне ничего для подкрепления моей легенды?

— Бьюкенен, мы не хотим , чтобы вы подкрепляли вашу легенду. Мы не хотим, чтобы вы попали в ситуацию, где бы вам пришлось подкреплять вашу легенду. Мы не хотим , чтобы Дон Колтон выходил из этой квартиры. Мы не хотим , чтобы он слонялся по этому зданию или ходил в ресторан или за покупками и размахивал удостоверениями, Дон Колтон — это человек-невидимка. Он живет в этом комплексе не один год, но никто его не знает. Это потому, что он много путешествует. Так что пока вы тут живете, никто вас не побеспокоит, да и мы, если на то пошло, не хотим, чтобы вы беспокоили кого бы то ни было. Это понятно?

Бьюкенен сузил глаза.

— Да, вполне.

— Мы не хотим даже, чтобы вы заказывали на дом пиццу.

— Я же сказал, что все понял. Да и как я мог бы заказать пиццу, когда у меня почти совсем нет денег?

— Вот и хорошо. — Гость поднял свой кейс и направился к двери.

— Я отстранен?

Тот ответил, не останавливаясь:

— На время, пока идет оценка размеров ущерба, понесенного в Канкуне, Мериде и Форт-Лодердейле. Вы тут говорили мне, что попросили бы отпуск, если бы решили, что нуждаетесь в отдыхе. Вы сказали, что никто не откажется отдохнуть. — Он подошел к двери, отпер ее и посмотрел на Бьюкенена. — Так вот, сейчас вам как раз представляется удобный случай. Вы уже давно находитесь на оперативной работе. Восемь лет. Это очень долго. Пора отдохнуть.