Джон Миллер: Последняя семья

– Тебя это не касается, Мартин.

– Конечно. – Флетчер улыбнулся. – Вопрос в том, почему он не предупредил остальных. Ты не думаешь, что тогда можно было взять меня и пораньше? И тебя он тоже не предупредил о том, что дни твои сочтены, разве не так? – Мартин рассмеялся. – Знаешь, ты никогда ему не нравился, – мягко сказал он. – Он политик до мозга костей. Ты должен прикончить его, Пол. Ах да, ты ведь не убиваешь. Я никогда не понимал, как тебя называть... разве что счастливчиком. Ты должен был погибнуть в Майами.

Подталкивая Флетчера, Пол заглянул в пустую кают-компанию, камбуз и темный коридор.

– Где твоя семейка? Наверху? Удрала? А я-то надеялся, что им нравится прогулка. – Флетчер опять рассмеялся.

Пол заметил, что в его глазах нет и следа страха. Мартин выглядел возбужденным, даже счастливым. Пол понимал, что пора с ним кончать, но палец на спусковом крючке словно окаменел.

– Ладно, Пол, что дальше?

В душе у Пола нарастала тревога. «Он спокоен. Значит, рассчитывает на второе взрывное устройство... Где Штайнер?» Словно в ответ на вопрос Пола, из сумрачного коридора вырвалась вспышка. Пол повалился навзничь. В первый момент он решил, что оступился, но тяжесть в груди расставила все по местам.

Беспомощно лежа на спине, Пол слушал негромкий стрекот автомата Теда и ответные оглушающие автоматные выстрелы. Он приподнял голову и посмотрел туда, где только что стоял Флетчер. Боли Пол не чувствовал, но раздробленное плечо не слушалось. Он попытался встать, но лишь беспомощно заворочался подобно перевернутой черепахе. В следующую секунду боль огненным шаром взорвалась в груди. Пол зашарил по кровати, возвышавшейся рядом, пытаясь нащупать трость, но та находилась где-то вне пределов досягаемости.

На яхте шла отчаянная борьба, а он не мог пошевелиться. Пол выругался и закрыл глаза, стремясь собрать остатки сил. Может, Флетчер счел его мертвым? Пол вновь приподнялся и огляделся. Кольт исчез. Либо его забрал Мартин, либо он вылетел за дверь. Пол попытался сосредоточиться, но боль накатила с новой силой. Замутненное паникой сознание внезапно обратилось к прошлому. Пол мучительно пытался вспомнить то, о чем, казалось, забыл навсегда.

Он вспоминал то, что уже не надеялся вспомнить. Доктора убедили его, что это навсегда. Он вспомнил причал в Майами, увидел открывающиеся двери контейнера. Вспомнил темные лица людей, спрятавшихся за коричневыми мешками с песком. Он видел изумление на лицах колумбийцев. Он вспомнил, как они вскинули пистолеты, а кто-то – то ли Барнетт, то ли Хилл – вытолкнул его обратно, и оба встали перед ним, прикрывая своими телами. Через их плечи он видел вспышки выстрелов. Он вспомнил, как упал на бетон, вспомнил горячую влагу на лице – кровь тех, кто его спас.

Пол судорожно сглотнул. Ему хотелось закричать, но он понимал, что сейчас не время для истерик. Невероятным усилием он заставил себя вернуться из прошлого в настоящее. Те два парня в Майами не задумываясь шагнули навстречу смерти, но, кроме него, этого не видел никто. Они могли бы спокойно остаться стоять в сторонке, предоставив ему в одиночку решать свои проблемы. Знали ли они, что делают?

Не потому ли он все время видит их во сне?

Курт Штайнер спустился вниз и резко остановился. В конце коридора стояли двое. Пол Мастерсон приставил кольт к виску Мартина. Курт выхватил пистолет, торопливо прицелился и нажал курок. Мастерсон рухнул как подкошенный. Мартин схватил выпавший кольт, и в это мгновение сверху, из кокпита, обрушился град пуль. Мартин, расстреляв всю обойму, рванулся к камбузу за «узи», прихваченным на пирсе, и открыл огонь, всадив в потолок и стены тридцать пуль в надежде поразить человека в кокпите. Он перезарядил автомат и еще раз расстрелял весь магазин. В камбузе повисло густое пороховое облако.

Курт сразу же ринулся к кормовой кабине, где на кровати рядом с «узи» лежал взрыватель. Он добрался до кровати как раз в то мгновение, когда дверь отворилась. Перепрыгнув через кровать, он сграбастал на лету «узи» и рухнул на пол. Тори Гри распахнул дверь и открыл огонь. Курт дождался, пока у противника кончатся патроны, вскочил и открыл ответный огонь. Только опустошив автомат, он сообразил, что Торн успел отскочить еще до того, как был сделан первый выстрел в его сторону. Сквозь клубы сизого дыма Курт смотрел, как, подобно боевому знамени, мягко покачивается изрешеченная дверь. Он отшвырнул в сторону пустой «узи», выхватил пистолет и опустил взрыватель в нагрудный карман. Из прикроватной тумбочки он достал осколочную гранату и прикрепил ее к поясу.