Сергей Смирнов - Привет от царицы Савской

В этот миг я и выдернул у левого пистолет из кобуры. Толкнулся назад, едва не повалив стоявшего сзади попутчика, и заорал:

— Шаг назад и один вправо! Шаг назад и один вправо! Там стоять!

Не сказать, чтобы гризли сильно опешили и струхнули. Только руки слегка приподняли на уровень рукопожатия и отступили, как было приказано.

Я выскочил на платформу, отчаянно надеясь, что со стороны, тем более спереди, не понятно, в каком положении предохранитель.

— Кидай мне паспорт! — дал я новую команду. — Не открывать — убью!

Омоновец как держал его в руке с момента задержания, так и кинул его мне небрежным движением. Я поднял паспорт с платформы, не спуская с них глаз.

— Ты только не нервничай, землячок, — вполне дружелюбно заговорил со мной другой, постарше, который моим паспортом не интересовался. — Успокойся… Ты хоть знаешь, на какую статью ты сейчас наматываешь?

— Вы сами уже намотали. На мошенничество, — выдвинул я контробвинение. — Не хрена было паленый билет подсовывать!

Омоновцы переглянулись, и мне сразу стало спокойней. Хорошо, что и очевидцев этой сцены, кроме рванувшегося обратно в вагон попутчика, а потом промелькнувших мимо, за окнами, пассажиров задних вагонов, не было никого. Электричка шла последней перед долгим перерывом. Мерзлая платформа была безлюдной.

— Все, — уже без крика сказал я. — Снимай пояс с кобурой. Медленно. Кидай сюда.

Вооруженный омоновец повиновался и тоже стал безоружным.

Я стряхнул кобуру с ремня, поднял ее и вместе со стволом зашвырнул далеко, через противоположную платформу. Там, как и здесь, был высокий, крутой, заснеженный склон.

— Теперь стоять на месте, пока я в поле зрения, — предупредил я и уверенно приврал: — Учтите, стреляю неплохо.

— Ну, береги казенные патроны… стрелок, за них точно ответишь, — хмыкнул тот, облажавшийся омоновец.

И я дунул в конец платформы.

Метрах в пятидесяти от нее был железнодорожный мост, под ним, перпендикулярно, проходило шоссе. Спрыгнув с платформы, я нырнул под мост, надеясь на невероятную удачу.

Хотел было тут же скинуть ствол — благо, был в перчатках и того, что на стволе останутся пальцы, не боялся. Но передумал.

Спрятав ствол во внутренний карман куртки, я под мостом принялся тормозить машины. Каждая секунда была на счету. Две проскочили мимо, тогда я стал сигналить пятисотрублевой купюрой, и секунд через десять мне в ноги ткнулась светлая «пятерка».

Я назвал явочную платформу, попросил жать на газ, пообещал, что за скорость заплачу больше. Сильно опасаясь, что омоновцы засекли машину, долго и часто оглядывался. И заметил, что этим напряг водителя.

Через несколько километров я увидел впереди, на обочине, еще двух жлобов в синевато-пятнистой форме.

Вот когда я сам напрягся больше водилы. Один из пятнистых стал махать полосатой палкой.

— Газуй! — свирепо велел я.

Немного проскочив вперед, водитель успел все взвесить — и прижался было к обочине. Тогда я выхватил ствол и ткнул ему в бок:

— Жми давай!

Он побледнел и покрылся испариной.

Еще через пару километров я увидел впереди узкое ответвление шоссе, уходившее в лес, и велел:

— Сворачивай туда!

И тут водила тормознул. Нерезко, но решительно. Он оказался храбрей, вернее принципиальней, чем казался.

— Все! Мочите меня здесь! — обреченно, но уверенно сказал он. — Там все равно замочите и машину отнимете… а здесь хоть кто-то увидит, подберет.

Я видел, что больше его не напугаешь — он сам себя напугал до упора и перегорел.

Каждая лишняя секунда была смерти подобна.

— Черт с тобой! Дуй! — плюнул я и, выскакивая из машины, еще прокричал ему: — Не вздумай меня сдать! Ребята тебя найдут. Номерок я срисовал! Дуй живо!

Последнюю команду водила исполнил с большим энтузиазмом.

Я глянул туда-сюда. С моей стороны шоссе был лес, с другой — бетонная ограда, за ней — какое-то явно пустое пространство. В лес нельзя: снег глубокий, следы, места неизвестные — выдохнешься быстро, возьмут без проблем. Глухая бетонная ограда прерывалась в двух местах. Подальше — решетчатыми воротами, поближе — брешью. Одна из плит ограждения выскочила или была выбита из двух профилей и казалась приоткрытой покосившейся дверью. Я рванул туда.

Попав в периметр, я увидел вдали, на пустыре, пару легких самолетов. Там была взлетно-посадочная полоса. В стороне, у ворот, стоял щит-билборд: «ЧАСТНЫЙ АЭРОКЛУБ «ЧЕРНЫЙ СОКОЛ». ЛЕТАЕМ ВСЕГДА!» Я посмотрел на часы. Время не то, чтобы совсем поджимало, но долго раздумывать не приходилось.