Сергей Смирнов - Привет от царицы Савской

Теперь Алиса стала улыбаться не только ласково, но и, как мне показалось, очень доверительно.

— У меня только один человек, который может принять твои правила, — добавил я. — Но его нет в Москве. Если соблюдать твои хреновы правила, то тебе придется кормить меня еще две недели… Можешь в счет вознаграждения…

— Ты интересней, чем я думала, — признала Алиса. — И насчет царицы Савской… Скажи, ты давно этим занимаешься?

— Какая разница? — пожал я плечами. — Так исторически сложилось… Считай, что кризис среднего возраста.

Она кивнула и ушла.

Я перекантовался день, прождал другой. Она не приходила. Терминатор, похоже, вообще не имел голосовой программы. Я стал нервничать.

Вечером третьего дня крышка подвала поднялась и с подносом спустилась сама Алиса. Она водрузила его на столик. Я смотрел на нее во все глаза.

Она тоже пристально прицелилась в меня, губы ее напряглись, потом расслабились. Словно она сначала не решалась, а потом-таки решилась сказать что-то важное.

— Скажи, ты тоже использовал нитрокан?

Это было название газа для защиты от собак.

Секунду назад я был человеком — и вдруг перестал им быть.

Это состояние именуется «амок». Вот ты есть со всей своей фигней — умом, рассудительностью, осторожностью. И вдруг тебя нет: ты — просто взорвавшаяся бомба. Редкий случай. Со мной он случался в жизни только дважды. Первый раз там — в подвале…

Я взорвался ей навстречу, дернул за собой железную кровать, как воздушный шарик. Я бы прямо с кроватью на поводке и наверх выскочил бы, если бы пришлось догонять.

Столик с подносом полетел в сторону. Алиса отшатнулась, но — поздно… Я успел схватить ее за свитер на животе. Так собака вцепляется зубами… Дернул на себя, придавил к кровати и страшной рукой — за горло.

— Ты что с ней сделала?! Придушу… придушу суку! — брызгал я ей в лицо раскаленной слюной.

Душить было легко — живой шеи не чувствовалось в плотной горловине свитера.

Лицо Алисы побагровело, вены вздулись у нее на лбу.

Уже потом я отметил, что она не пыталась оторвать и отвести в сторону мою руку, хотя не исключаю, что сил у нее хватило бы. Она только сжала ее до боли одной правой рукой, тоже — будто собака челюстями.

— Шеба… Шеба… — сквозь ее хрип расслышал я и невольно ослабил хватку.

Алиса закашлялась, отвернула голову в сторону.

— Твоя Шеба подохнет с голоду, если ты меня задушишь, — спокойно сообщила она, отдышавшись. — И ты сам подохнешь. Я Макса в отпуск отправила. Некому больше приходить. Хватит, убери руку и слезай.

Амок кончился… Или кончилась.

Я слез с нее, спустил ноги с кровати и стал тоскливо разглядывать здоровенную кофейную амебу, раскинувшуюся по полу.

Алиса поднялась и села рядышком. Можно сказать, плечом к плечу прижалась. От нее вдруг сильно запахло духами цитрусовой свежести.

— Хорошие духи, — сказал я. — Тебе идут.

— Ты лучше, чем я думала, — сказала она, немного посипывая. — Теперь не жалею… Вообще, это было покруче скай-дайвинга…

— Ты что, садо-мазохистка? — поинтересовался я.

Она поднялась и пошла к выходу. Только на лестнице она бросила взгляд в мою сторону:

— Был бы поумнее, спросил бы о другом… Тебе, кстати, привет от царицы Савской.

Через пару минут мне под ноги прилетела сырая половая тряпка.

Две недели прошло. Я отмотал в зиндане отпуск своего дружка-охотника. Алиса приходила дважды в день, утром и вечером. Обед мне полагался сухим, но вполне сытным пайком, кофе и чай оставлялись в термосе.

Мне было любопытно: она что же, обитает теперь из-за меня в этом коттедже? Но вопросов не задавал. Мы вообще больше ни о чем не говорили, она просто взяла на себя роль ее «немого Макса».

Я не сошел с ума. Похоже, впервые в жизни я испытывал к человеку — подвернулась Алиса — безраздельное доверие. Такой вот стокгольмский синдром заложника, начинающего испытывать симпатию к террористу, который сам обречен проявлять о жертве минимальную заботу первой необходимости…

Дружка я решил не огорошивать сразу и перетерпел, дал ему еще один день для адаптации к Москве. Трубу мне принес Макс, который в нужный момент, как по команде, тоже вернулся из отпуска.

— Ты где? — с явным интересом спросил мой друг.

— Да вот отъехал… по делам, — неопределенно ответил я, соображая, как бы не осложнить эти мои «дела».

— Новая работа?

— В некотором смысле…

— Хорошо платят?

— Посмотрим…

— Что ты темнишь-то?! — вдруг услышал я рассерженный голос. — Что у тебя там за игры? Меня теперь вон жена пытает. Не мог кого-нибудь попроще прислать?.. И что это за бабки? Я тебе кто?..