Лоренца Гинелли - Пожиратель

Но главное, Пожиратель строил мост. Лука увидел Франческо, а Франческо увидел Луку, и в этот самый миг оба забыли о собственном существовании, умирая от ужаса из-за того, что происходило с другим. Глаза Пожирателя сделались выбитыми окнами, дверями, железными воротами, бездонными тайниками, мраком, темнотой, паутиной и пылью. Огромные глаза ребят расширились так, что чуть не вылезали из орбит. Когда ужас стал непереносим, Лука и Франческо почувствовали, как успокоительно горячая, обжигающая моча стекает по ногам. Франческо, лежа на валуне с надписью «Хочу бабу», ощущал ее даже под спиной.

Пожиратель проговорил, прокричал единственным ртом, имеющим голос тысячи орущих ртов, единственным ртом, который Лука и Франческо могли разумом видеть из преисподней, куда оба глядели:

— Я могу это и многое другое. Потому что я — есть мы, вы и они. Я живу в тесных тайниках души. Мне известно ваше смятение. Потому что я — Человек-Призрак. Тот, кто меня боится, — умрет. Кто посмотрит через мои глаза, а не в глаза, умрет; кто не признает звездную сперму, сыном которой он является, тот умрет. И умрет еще тысячу раз, проваливаясь в мое небо вниз головой. В омут.

Лука и Франческо висели над бездной Пожирателя, пока окончательно не потеряли равновесия, пока не сорвались, не умерли. Их всосали неумолимые течения неизведанных миров, колышущихся в Человеке-Призраке. Их тела стали воздушными и прозрачными, как у сильфид, потом еще легче, пока не превратились в лунную бледность, в ледяной пар дыхания. Одежда медленно опала вниз, укладываясь на новую, холодную поверхность. Опала, как торт, слишком рано вытащенный из духовки, центр которого прогнулся до самого дна противня.

Пожиратель неспешно поднялся с валуна, где было написано: «Хочу бабу», одернул пальто и внимательно осмотрел результат своего превращения. Он теперь не был ни пыльным, ни грязным, он стал мягким и обволакивающим, как каждая петелька и пуговица из слоновой кости, как хохолок птицы, восседавшей на трости. Он вернулся по своим следам, которые привели его сюда.

Одновременно Пожиратель осмотрел пустую одежду, в которой совсем недавно находился Лука. Но главное, привел в порядок свои брюки — мятые и неаккуратные складки сделал идеально прямыми. Блестящая черная ткань, впитав все цвета ночи, теперь хранила их в себе.

И тоже вернулся по своим следам.

Они встретились по дороге. Пожиратель с Пожирателем.

Подошли друг к другу, не поздоровавшись. Не толкались, а слились в единое целое, как капли оливкового масла, притягивающиеся необратимо. Так они исчезли. Провалились друг в друга. Молча.

Ночью Сара Поссенти стонет.

Сара Поссенти ночью потеет. Задыхается. Скидывает одеяло, бьется в подушку.

Ночью муж Сары Поссенти не возвращается.

«Раз, два, три, четыре, пять…»

Дэнни тоже не спит. Он знает, что через некоторое время…

— Дэнни-и-и-и!

…она захочет отчалить.

Дэнни встает. Без носков, босиком. В темноте. Открывает дверь своей комнаты: брызги лунного света царапают черноту. Он хватает таблетки, несет их матери. Она ничего не говорит. Глотает и отплывает к мертвым землям забвения.

Дэнни возвращается в свою комнату. Кружатся сбившиеся клочья серой пыли: грязные тайные воришки-эльфы. Танцуют на ветру, поддувающем снизу. Чпок. Нога Дэнни на что-то наступает. Что-то пристает к ступне. В доме у Дэнни мерзопакостно.

Дэнни поднимает голую ногу. Черная масляная краска. Папины цвета. Дэнни хватается за мольберт ладошкой, чтобы не упасть, другой он вытирает ногу. Но теперь черной стала рука. И пятно не оттирается.

Он измажет пол.

И его будут бить.

Серо-зеленый свет проникает через ставни. Холодный свет. Безжалостный. Делает квартиру еще более темной. Делает еще более темной картину. Дэнни отцепляется от мольберта. Его глаза пристально смотрят на человека в черном, Человека-Призрака. Небо за спиной человека темное, пахнет грозой, никакого просвета, сплошной мрак. Облака, которые его возносят, надутые, тяжелые, цвета ада. Но человек стоит прямо, надменно и на трость не опирается. Когда небеса взорвутся, его это не коснется. Дэнни не сводит с него глаз. Человек на картине как настоящий.

Один миг, и губы мужчины трескаются. Но это больше похоже на гримасу, чем на улыбку. Злорадное подмигивание.

Дэнни раскрывает рот, сердце лягается железными мысками в ребра.

Дэнни бежит в комнату и закрывается изнутри. На ключ.