Ему даром не нужны эти арабы, все в них было ему противно: и внешний вид, и стиль одежды, и их запах, и манера говорить. И их деньги тоже были ему не нужны. У него хватало своих. Дела на обувной фабрике шли как нельзя лучше, но были источники дохода и помимо нее.
В 10.04, когда он уже собрался уходить, вдалеке послышался шум поезда. Бобби Джек посмотрел вдоль путей и увидел тепловоз с одним вагоном. Поезд преодолел небольшой подъем и начал спускаться вниз, направляясь к маленькому сельскому городку под названием Хиллз, скрипя тормозами и по мере торможения со свистом выпуская пар. Где-то внутри здания, служившего одновременно залом ожидания и диспетчерской, нажали какую-то кнопку и перевели стрелку, чтобы поезд перешел на запасный путь. Подъехав к перрону, состав вздрогнул и остановился.
Бобби Джек продолжал сидеть на платформе. Прошло несколько минут, в дверях вагона появились трое в арабских одеждах и, увидев его, стали спускаться вниз. Осторожно перейдя через два ряда рельсов, они приблизились к Бобби Джеку.
– Я Мустафа Каффир, – сказал один, высокий темнокожий человек с орлиным носом. – А это...
– Не утруждайте себя, – перебил Бобби Джек, продолжая сидеть. – Я вообще плохо запоминаю имена, а арабские и вовсе похожи друг на друга как две капли воды.
Слегка кашлянув, Каффир продолжал:
– Они также являются представителями Свободного народного правительства Ливии.
– Ну, и отлично, – откликнулся Бобби Джек.
– Где мы можем поговорить? – спросил Каффир, так и зыркая по сторонам глубоко посаженными глазами. Его тонкие губы были плотно сжаты, словно маленький южный поселок Хиллз вызывал у него отвращение.
– А чем здесь плохо? – поинтересовался Бобби Джек, но проследив за взглядом Каффира, понял, что тот смотрит на охранников, прислонившихся к стене здания вокзала.
– Эй, вы, – крикнул Бобби Джек, – сделайте так, чтоб я вас искал! Мне тут надо перекинуться парой слов с моими арабскими друзьями.
– Мы будем с той стороны, – сказал тот, что повыше.
– Отлично. Ждите меня там. Когда я закончу свои дела, мне нужно будет где-нибудь выпить.
Он проводил их взглядом, пока они не скрылись из вида, потом снова посмотрел на Каффира. Ливиец вспотел, хотя было не выше 90ь по Фаренгейту – достаточно прохладно для летнего дня в Хиллз. Вот интересно, ему и в голову не приходило, что арабы могут потеть. Но если уж они в Америке потеют, то каково же им приходится у себя в Арабии или где они там живут. Ну и запашок же там, наверное...
– Все в порядке, – сказал Бобби Джек вслух. – Они ушли. Так что вас беспокоит?
– А вы знаете, чего мы добиваемся? – ответил Каффир вопросом на вопрос. Двое его спутников стояли рядом и как-то странно выгибали плечи, словно боялись запачкать о пыльную платформу подолы своих длинных, ниспадающих одежд.
– Догадываюсь, но надеюсь, что вы мне объясните поточнее.
– Свободное народное правительство Ливии намеревается покупать у вашего правительства плутоний.
– А я тут при чем?
– Политика вашего правительства направлена на то, чтобы не допустить продажу плутония Ливии. Но мы решили, что вы можете способствовать изменению этой политики, поскольку мы собираемся использовать его в мирных целях – на атомных электростанциях, что даст нам возможность существенно повысить жизненный уровень миллионов людей во всем арабском мире. Это ложь, будто мы хотим создать ядерное оружие и напасть на Израиль. Мы никогда не станем нападать на Израиль, а будем только обороняться.
Биллингс кивнул.
– Если вы даже на них нападете, это меня особенно не огорчит.
– Да что вы говорите! – произнес Каффир.
– Представьте себе. А когда вышвырнете их из Тель-Авива, можете перенести свою деятельность в Нью-Йорк.
Мустафа Каффир улыбнулся тихой, грустной улыбкой, словно он всю жизнь только об этом и мечтал. Его спутники энергично закивали.
– Это не мое дело, сэр, – сказал Каффир. – Я здесь лишь для того, чтобы закупить плутоний для мирных целей.
– И вы хотите, чтобы я попросил зятя разрешить эту сделку? – уточнил Бобби Джек.
– Вот именно, поскольку нам известно, что вы имеете влияние на президента.
– Да, – согласился Биллингс. – Мы с сестрой. Только нас он и слушает. – Он помолчал. – А я-то что с этого буду иметь?
– В подобных международных сделках комиссионные обычно выплачиваются тому, кто все устроил, – объяснил Каффир.
– Сколько?
– Это совершенно законно, – продолжал Каффир.
Читать дальше