Уоррен Мерфи - Гены-убийцы

До того, как он стал работать на КЮРЕ, он не мог и помыслить о чем-либо более заманчивом, чем сделаться пленником роскошной блондинки, единственное требование которой состоит в том, чтобы обрабатывать ее в постели как можно чаще и качественнее. Теперь же, оказавшись в такой ситуации, он вовсе не чувствовал себя на вершине блаженства.

Он выкурил три сигареты, гася их об пол и забрасывая окурки под кровать, и уснул. Спал он крепко, без сновидений. Проснувшись утром, он увидел, что дверь в спальню распахнута настежь.

Обнаженная Шийла стояла перед кухонной раковиной. Тело ее источало здоровье и силу. Она казалась образцом совершенства, хоть сейчас на журнальную обложку.

– Хочешь заняться любовью до или после еды? – спросила она подошедшего к ней Римо.

– После. – Увидев на тарелке еду, – незажаренный бекон и миску с только что разбитыми яйцами – он поправился: – До.

– После, – сказала она.

– Но тут ничего не готово, – возразил Римо.

– Не хочу возиться с этой плитой, – объяснила Шийла.

– Кто же будет такое есть? – спросил Римо, но Шийла уже села за стол и стала насыщаться, поглощая жирный бекон, как финалистка соревнований по глотанию золотых рыбок.

– Это лучшее, на что я способна, – отрезала Шийла. – Если тебе не нравится мой завтрак, то ничего не могу поделать. Ешь хлопья.

– Я сам что-нибудь приготовлю.

– Не трогай плиту! – приказала Шийла. – Ешь хлопья.

Римо довольствовался бисквитом из вчерашнего пакета. Дождавшись, когда он поест, Шийла взяла его сильной рукой за плечо и подтолкнула к спальне.

– Давай, специалист, – сказала она. – Посмотрим, протянешь ли ты сегодня хотя бы минуту.

Римо повиновался, не зная толком, что из этого выйдет, но решив не переживать понапрасну. Во всяком случае, пока не кончатся сигареты.

Прошло три дня. В Фолкрофте были получены результаты вскрытия троих убитых людей-тигров, подтвердившие худшие опасения Смита. Все трое претерпели изменения на хромосомном уровне. По сути, они перестали быть людьми и находились где-то в промежутке между человеком и зверем. Смит беспокоился, как бы новое существо не оказалось сильнее, хитроумнее и даже кровожаднее, чем человек.

Убийства в Бостоне продолжались, но их стало меньше. Возможно, причина заключалась в патрулировании улиц Национальной гвардией. Однако Смит склонялся к мнению, что это он подорвал силы людей-тигров, вырвав из их рядов сразу троих. Из этого следовало, что Шийла Файнберг – Смит пришел к убеждению, что именно она похитила Римо, – не возвращалась в Бостон, иначе она бы уже успела наштамповать новых чудищ и жертв бы прибавилось.

Смиту не давала покоя еще одна мысль, такая страшная и тягостная, что он сознательно гнал ее. Однако мысль отказывалась повиноваться. Что, если Шийла Файнберг завладела Римо, чтобы превратить его в члена своей стаи? Римо, сохранившего все свои навыки, помноженные на беспощадную, звериную жестокость! Его и раньше нельзя было одолеть, теперь же он станет во сто крат хуже. Значит, его просто необходимо остановить. Но это было по плечу единственному человеку на свете...

Но как заговорить об этом?

Смит легонько постучал в дверь на втором этаже. Ответа не последовало.

Он распахнул дверь и вошел в комнату.

Чиун, облаченный в кимоно очистительного белого цвета, сидел на травяной циновке посреди комнаты. Оба окна были наглухо зашторены. По углам темной комнаты, напрочь лишенной мебели, горели свечки. Перед Чиуном стояла фарфоровая чашечка с курящимися благовониями.

– Чиун! – негромко позвал Смит.

– Да?

– Мне очень жаль, но сообщений от Римо нет. Он и эта женщина, кажется, исчезли с лика земли.

– Он мертв, – ответил Чиун нараспев.

– Откуда такая уверенность?

– Потому что я так хочу, – ответил Чиун, помолчав.

– Вы?! Вы этого хотите?! Но почему, скажите Бога ради!

– Потому что если Римо не погибнет, то станет одним из них. Если он станет одним из них, сотни поколений Мастеров Синанджу потребуют, чтобы я утопил его в морской пучине. Даже если он мой сын. Раз я научил его Синанджу, то не могу позволить, чтобы он воспользовался своим мастерством в негодных целях. Раз я не хочу... – Чиун не смог заставить себя произнести слово «убивать». – Раз я не хочу его убирать, мне остается надеяться, что он уже мертв.

– Понимаю, – проговорил Смит. Он уже получил ответ на свой вопрос. Если Римо изменился, Чиун избавит от него мир. Он хотел было поблагодарить Чиуна, но вовремя осекся.